Субханвердизаде поднял вверх указательный палец. Хангельдиев нехотя кивнул:
— Это я знаю, не ребенок…
Субханвердизаде потер пальцами небритый подбородок, глянул исподлобья:
— Вот именно, меня знают! А раз так, слушайся меня, начальник. Не забывай, ты выдвиженец, милицейский кадр, тебе доверено оружие, думай, думай.
— По закону, мой долг выполнять все, что мне прикажет прокурор товарищ Дагбашев.
— О, правильно! Так и надо!.. По закону!.. Ты слышишь, по закону!.. Твой долг — выполнять законные требования прокурора. Законные требования, ты слышишь?! — Субханвердизаде подошел к Дагбашеву, который стоял, прислонившись к стене, сказал тихо: — Смотри, трусишка, я все свалю на тебя. У тебя кишки вылезут, я раздавлю тебя, уничтожу…
— Что тебе надо от меня, Гашем?
— Ты должен делать то, что я тебе говорю. — Громко сказал: — Надо арестовать и жену Ярмамеда. Мы должны по-настоящему взяться за это дело. Необходимо распутать его до конца. Рука, поднявшаяся на революционера, представителя бакинского пролетариата, должна быть отсечена!..
Дагбашев был сломлен. Понял: Гашему Субханвердизаде сопротивляться бесполезно, это может кончиться его гибелью. Он приказал Хангельдиеву:
— Товарищ начальник, арестуйте женщину.
Субханвердизаде добавил:
— И тестя…
Дагбашев кивнул:
— И тестя, — Подумав немного, повторил: — Да, да, и тестя это необходимо для дела.
Субханвердизаде, обернувшись, подмигнул Хангельдиеву:
— Видишь, начальник, в конце концов товарищ прокурор пришел к тому же выводу, что и мы. Мы думали, он лишился чувств, а он, оказывается, размышлял все это время.
Хангельдиев заявил официальным тоном:
— Мне нужно письменное распоряжение!
Субханвердизаде усадил Дагбашева за стол:
— Верно… Человек дело говорит. Пиши официальное предписание, пусть начальник милиции исполняет.
Дагбашев взял перо и начал писать. Руки его тряслись. Закончив, протянул бумагу Хангельдиеву:
— Товарищ начальник, выполняйте распоряжение!.. — Он приосанился, посмотрел в глаза Субханвердизаде. — Я считаю, необходимо арестовать всех преступников и подозреваемых. Те, кто стрелял в председателя Контрольной комиссии, и те, кто стоит за ними, будут расстреляны! — Он подошел к кровати, на которой лежал раненый, сказал с пафосом: — Не бойся, Сейфулла, за тебя одного я поставлю к стенке десятерых!
Дагбашев лицедействовал, уж он-то хорошо знал, кто стрелял в Заманова. И он сам был одним из участников преступления.
"Отступать некуда, — решил Дагбашев. — Теперь надо идти только вперед, напролом!"
