А Найя Найя может стать старой оливой, когда ей вздумается. Иногда она и нас приводит на вершину холма. Каждый выбирает себе дерево. Дерево Джин Шипучки похоже на нее — с тонким стволом и длинными ветвями. Дерево Аллигатора Баркса толстое, приземистое, с покрытым морщинами стволом: ну правильно, его ведь и зовут Аллигатором, потому что он весь в морщинах, как старый крокодил. Ямаха выбирает оливу на самом краю террасы, чтобы хорошо видеть море. Леон и Луиза садятся вдвоем под очень старым деревом с раздвоенным стволом. Сначала мы прjстj сидим, ничего не делаем, ждем, курим сигареты. И вот так, ничего не делая, ничего не говоря, мало-помалу отправляемся вслед за Найей Найей в путешествие. Так странно — каждый в своем дереве, далеко от всех; только Леон и Луиза путешествуют вдвоем, как сиамские близнецы. Стоим прямо и неподвижно, над головой — голубое небо. Вытягиваем руки-ветви, вращаем пальцами-листочками. Земля под ногами усыпана сломанными веточками и сгнившими оливками. Так и стоим часами, подняв руки над головой. Все вокруг затвердело, стало каменным. Тело будто свела судорога, но боли нет. Не нужно больше ни двигаться, ни разговаривать. Стоим совсем рядом и не видим друг друга. Деревья -молчаливы, им не нужны сказки. Они отбрасывают на землю невесомую тень, и она движется вслед за солнцем. Может быть, если бы мы простояли так много дней, а то и месяцев, нам вообще больше никогда не захотелось бы ни есть, ни пить, ни дышать. Только впитывали бы свет листочками и влагу корнями.
Мы дожидаемся ночи. Небо синеет, потом чернеет. Море тоже меняет цвет, а мы все стоим. Позже — или всего лишь через несколько мгновений? — город у подножия холма загорается множеством огней. Стало холодно. Кажется, будто красный купол плывет над небоскребами и проспектами. Загораются и огни на маяках, их лучи скользят взад-вперед по заливу. А прямо над морем посреди черного неба неподвижно висит звезда. На нее-то и смотрят теперь деревья всеми порами своих листочков. Нам не хочется рассказывать сказки — во всяком случае, не словами. Но сказка сама рождается в сердцевинах наших стволов, длинная, незамыслова- [102] тая сказка с неожиданными поворотами поднимается из недр земли по нашим корням.
Однажды маленькая девочка гуляла в горах.
Шла куда глаза глядят по извилистым тропкам.
Она не боялась пропастей, густых лесов и глубоких ущелий — всего того, что есть в горах.
Шла себе по тропинке, не зная, куда она ведет.
