— Ничего себе! «Мисс Индия»?
— Да ладно, она недостаточно красива для этого. Ей нужно бросить работу модели, она и без того худенькая. С меня, пожалуй, хватит — наелась до отвала. — Приянка отодвинула от себя тарелку.
— Ешь, глупенькая. Чего ты больше хочешь — быть счастливой или худой? — Я снова придвинул к ней тарелку с едой.
— Хочу быть худой.
— Заткнись и поешь как следует. А что касается Эши, — мне очень жаль, что она не будет участвовать в конкурсе «Мисс Индия». Хотя попытка не пытка.
— Да, но она так плакала. Значит, ей было больно. Ведь в конечном-то счете она приехала в Дели против воли родителей. Сражаться в одиночку — дело трудное.
Я кивнул.
Мы закончили есть, и тут, как джинн из бутылки, явился официант и забрал грязные тарелки.
— Хочешь десерт? — спросил я.
— Нет. Я чувствую себя ужасно набитой, — ответила Приянка и положила руку на шею, желая показать, что сыта по горло. Иногда она ведет себя несколько мелодраматично, совсем как ее мама. Но я, конечно же, оставил эти свои мысли при себе.
— Хорошо, дайте мне, пожалуйста, одну порцию кулфи.[13]
— Закажи лучше гулаб джамун,[14] — возразила Приянка.
— Да? А я думал, ты отказалась от десерта… О'кей, пусть будет один гулаб джамун.
Официант вернулся в свою волшебную бутылку.
— Как поживает твоя мама? — осведомился я.
— По-прежнему. Мы ни разу не ссорились с тех пор, как бурно выяснили отношения на прошлой неделе, и это вполне можно отметить. Пожалуй, я съем половину десерта.
— А что случилось на прошлой неделе?
— На прошлой неделе? Ах да. К нам на обед пришли родственники. Представь себе: обед заканчивается, и мы лакомимся мороженым с карамелью. Дядя говорит, что моя двоюродная сестра выходит замуж за доктора — кажется, кардиохирурга.
К нашему столику подошел официант с десертом.
— Осторожнее, он горячий! — предупредил я Приянку. — Так что там у вас произошло?
— Значит, я ем мороженое, а мама начинает кричать, срываясь на фальцет: «Приянка, ты обязательно должна выйти замуж за человека обеспеченного!»
— Меня скоро сделают руководителем группы, — заявил я и дал ей немного десерта с ложечки.
— Не надо париться по этому поводу, Шьям, — сказала Приянка, похлопывая меня по руке. — К тебе это не относится. Все дело в том, что она позволяет себе кричать на меня в присутствии других людей. Почему я не могу просто есть мороженое, как все остальные? Почему мне все подается под горячим соусом вины? Возьмем, например, моего младшего брата — ему никто никогда ничего подобного не говорит.
