— Жаль, — вздохнула Черноморец.
— Жаль, — сказала Табачкова. Ее уже начинал раздражать этот человек, слишком увлеченный салатом. — А видели последнюю передачу «В мире животных»? — обрадовалась она пришедшей на ум новой теме. — Оказывается, у нас в Крыму есть такие утки, пеганки называются, так вот, живут они в норах с лисицами.
Ватников недоверчиво хмыкнул.
— Ну и зануда ты, Михаил! — взорвалась Черноморец. — И чего это тебе ни во что не верится? Ни в умных дельфинов, ни в сигналы со звезд, ни в дружелюбных лисиц?
— Да потому что чудеса — это мистика, тот же самый опиум.
Хотелось Анне Матвеевне рассказать о голосах, но сдержалась. И тут Ватников остановил на ней взгляд своих каре-желтых глаз.
— Читали последний номер «Огонька»?
— Нет, — покачала она головой и зарделась от своего невежества. То есть, сам факт непрочтения ею журнала она не считала невежеством, но в глазах Михаила Данилыча увидела именно такую оценку своему ответу.
— А последний номер «Здоровья»?
— Нет, — опять покачала головой Табачкова и еще пуще зарделась, так как в каре-желтых глазах теперь ясно обозначилось: «О чем же тогда с вами толковать?»
— Мда, — произнес Михаил Данилыч и, как показалось Анне Матвеевне, тут же потерял к ней всякий интерес.
— Она прочтет, — поспешила на выручку подруге Черноморец.
— А вы читали… — начал было опять Ватников, но она резко перебила:
— Нет, не читала!
Черноморец неодобрительно чихнула. Ватников минуту сидел недвижно, затем достал из пиджака очки, нацепил на нос и так посмотрел на Анну Матвеевну, будто перед ним существо из мифического летающего объекта.
— Мда, — снова резюмировал он. Снял очки, в тишине доел тресковый салат, встал и вежливо поклонился хозяйке. При этом Анне Матвеевне показалось, что морковка на правой щеке мелко завибрировала.
— Бла-го-да-рю, — раздельно сказал он.
— Что же ты, Михаил Данилыч, — всполошилась Черноморец. — Иль неласково тебя встретили?
— Нет-нет, бла-го-да-рю, — Ватников вышел в прихожую.
— Вот так, — развела руками Черноморец, чуть не плача с досады.
Анна Матвеевна тихонько прыснула в кулачок и пошла за гостем. «Уходи, уходи поскорей», — беззвучно приговаривала она, холодея от страха — вдруг сейчас откроется дверь и войдет Сашенька? А у нее в доме чужой дядька! И впрямь подумает, что она сватовство затеяла. — «Да быстрей же, быстрей!» торопило все ее существо. Она подала уходящему шляпу. Его блестящая голова теперь уже не казалась ей хрупкой, беззащитной. Наоборот, она почти физически ощутила ее ничем не прошибаемую чугунность. — «Никто, никто не нужен мне. Сама буду хозяйкой себе, сама! И как могла Зинаида представить такое, что кто-нибудь может заменить Сашеньку?»
