Это крик человека! Это злой Еремча жестоко наказывает провинившихся пастухов.
Сегодня у Топки маленького большое горе. Злая волчица разорвала молодого олененка. Не мог отбить у голодного зверя добычу Топка. Больно бил Топку кожаной веревкой Еремча. Никто не слышал как плакал Топка. Седая тайга спрятала слезы Топки. Лишь вольный ветер подхватил его крики и понес их далеко, далеко...
— Пусть унесет ветер мои крики, — подумал Топка, — может быть большой человек услышит их, может быть большой человек убьет злого Пальси и Еремчу.
Не даром Пальси прозвали Амака Амман, а это означает — Медвежья пасть. Ничего нигде не пропустит Пальси, обязательно схватит, как жадная пасть. И все ему мало.
Лето уходило. Солнце все чаще пряталось в черные тучи, пожелтел лес, листья разносил порывистый ветер, низко склонялись сухие травы. Торопливо собирались в далекий путь гуси, утки и другие перелетные птицы.
Все живое готовилось к страшной северной зиме.
— Мокрое время — хуже морозов, — говорил Топка, — даже собаку из чума жалко выгнать.
Жена отвечала ему:
— Надо ехать к Пальси, просить обещанных оленей, надо к зимнему кочевью готовиться.
На другой день отец Топки подъезжал к чуму богатого Пальси. Его встретили четыре злых собаки. Они с яростью набросились на приехавшего, как бешеные волки. У чума стоял сын Пальси. Он далеко увидел ехавшего на олене Топку, но не смог узнать и крикнул своему отцу:
— На добром олене кто-то едет, видно богатый гость!
Рассмотрев лицо приехавшего, он рассердился на самого себя за досадную ошибку и злобно прошипел:
— Едет Топка Большой, наверное, будет просить оленей из нашего стада. Гони его, отец, прочь, все равно с голыша ничего не возьмешь.
В это время отец Топки, с трудом отбившись от собак, пролез в чум.
— Садись, — сказал Пальси.
Оба сели, поджав под себя ноги, закурили длинные трубки. Синее облако дыма поднялось над хозяином и над гостем.
Сплюнули почти враз, помолчали. Вновь сплюнули и вновь помолчали.
Топка думал: как лучше попросить у Пальси обещанных оленей. А Пальси думал: бедняк всегда похож на зайца общипанного, богатому с ним и сидеть то стыдно.
Разговор начал Пальси.
— Сына навестить приехал?
— Да, — ответил Топка.
— Сын твой — плохой пастух, — сурово пробормотал Пальси.
— Как?.. — испуганно крикнул Топка.
— Русские, говорят, у тебя были, — перебил его Пальси.
— Были, — с недоумением ответил Топка.
— Сына, говорят, ты русским продаешь. Много ли за него обещают?
