Цена победы - смерть! [СИ, другая редакция] | страница 77

— А я и не требую от тебя сколотить из них гвардейский отряд ассасинов, — успокоил Павла командующий. — Я не собираюсь сразу же бросать в бой необученную толпу, но подготовку всё равно когда-то придётся начинать…

"А время у нас будет", — мрачно подумал Аристарх. — "Чую, затянется эта война…"

— Так точно, — хмуро, в тон мыслям генерала, ответил Бондарь. — Разрешите идти?

— Идите, капитан.

Коротко отсалютовав, Павел развернулся и двинулся по направлению к своей роте, отрабатывающей строевые приёмы на общем плацу. Народу вокруг было немного — для гражданских ещё слишком рано, а большая часть солдат была отправлена на фортификационные работы. После некоторого размышления генерал Морозов всё же решил укрепить столичную крепость, а то мало ли что… Бывшие заключённые на сию новость отреагировали достаточно уныло — "опять копать", но Аристарх веско приказал "надо", на чём всё недовольство и угасло.

Павел коротко обернулся в сторону Морозова, к которому, хромая подошёл особист, щеголявший здоровенной блямбой пластыря на левой щеке.

Бондарь коротко хмыкнул.

В отличие от некоторых, Сотников как солдат производил очень даже благоприятное впечатление — пахал как вол, не боялся драки, нынче ночью лично участвовал в поимке ниаронских диверсантов и был ранен. Павел успел навидаться на самых разных представителей доблестной Тайной Канцелярии — среди них попадались и классические параноики, и холодные снобы, и откровенные ублюдки, но были и вполне нормальные мужики. Короткого знакомства с безопасников хватило Бондарю, чтобы уверенно отнести Волеслава именно к последней категории.

В такое захолустье как Монерон обычно отправляли или откровенных долбоклюев, или нормальных солдат, которые просто чем-то провинились перед начальством. Сотников впечатление справедливо наказанного не производил, а Павел привык доверять своим ощущениям.

Как уже говорилось многими, и не раз — есть две категории офицеров.

Первые превосходно устраиваются в периоды мирной жизни, делают карьеры, подсиживая других, умеют угодить… Но при этом на войне от них практически нет толку. Разве что только в качестве живых щитов, а так… Так они ничего из себя не представляли ни на поле брани, ни в глубоком тылу…

Вторая же категория солдат умела только воевать, но воевать хорошо. Больше ничем похвастаться они не могли — для карьерного роста в мирной жизни они были слишком честны, а для "устройства своего личного благополучия" слишком неподкупны… Такие скучно и тоскливо жили на гражданке, но хорошо дрались и умирали на войне.