Затаив дыхание | страница 68
Он соглашался на лечение, но отказывался от пластической хирургии. Разве что вставлял зубы. Он хотел выглядеть так, как себя чувствовал: сломавшимся, ни
на что не годным человеком. Хотел, чтобы люди видели его сущность и выражали или жалость, или презрение.
Унизительное положение позволяло обращать раздражительность исключительно на себя. Он боялся, что придет день, когда его злоба превратится во враждебность к другим и он набросится на оказавшегося рядом человека. Он страшился насилия, которое мог совершить, боялся превратиться в монстра.
Когда он просил милостыню, то держал в одной руке табличку с надписью, указывающей, что он ветеран, чудом выживший после взрыва бомбы в одном из ближневосточных конфликтов, но на самом деле он был ветераном войны внутри себя.
В тот день, побрившись, вымыв голову в море, одетый в мятые брюки цвета хаки и пеструю гавайскую рубашку, Том выглядел достаточно презентабельно, чтобы за три часа заработать тридцать долларов с мелочью.
Он пребывал в одиночестве на площадке отдыха, когда чайки спикировали на него, что привело к головокружению и тошноте, после чего он и блеванул в мусорный контейнер.
Желудок очистился, он достал из кармана бутылку текилы, чтобы изгнать мерзкий привкус изо рта. Все произошло, когда он поднес бутылку к губам.
После того как к Тому вернулась способность двигаться, он пошел на север от площадки отдыха, и там, где обрыв уступил место крутому каменно-песчаному склону, спустился вниз, с трудом удержавшись на ногах. И уже на пляже понял, что не глотнул текилы и лишился бутылки.
Несколько месяцев он жил в пещере глубиной в десять футов у подножия обрыва, аккурат под площадкой отдыха. Там, вместе со спальным мешком и небогатыми пожитками, он держал запас текилы и жестянку с самокрутками из синсемиллы[17].
В последние годы он больше пил, чем курил. Теперь хотел совместить первое со вторым, чтобы поскорее забыться.
Однако, в первый раз на своей памяти, отказал себе в том, чего хотел. Вместо этого, полностью одетый, вошел в море и сел там, где прибой мягко разбивался о его грудь.
На этом участке побережья, принадлежащего штату, в силу опасностей, грозивших людям, запрещалось плавать, заниматься серфингом, останавливаться на ночь, ловить рыбу. Но у находящейся на грани банкротства Калифорнии сил хватало только на сбор налогов, и Том не тревожился из-за того, что его прогонит отсюда какой-нибудь береговой патруль.
Административная граница ближайшего города находилась в миле к югу, сам город совсем недавно с оптимизмом смотрел в будущее, но теперь превратился еще в одно место, где люди ждали, пока закончится одно и начнется что-то другое, более худшее. Почти каждый день он появлялся в городе, но никто из его жителей не заходил так далеко на север на своих двоих.