Яркое солнце вызолачивало верхушки деревьев. Редкие белые облака вальяжно плыли по небу, обещая ясный теплый день.
На высоком деревянном помосте стояли трое: мужчина, женщина, и девушка.
Вокруг помоста толпились перешептывающиеся эльфы. В первом ряду стояли дети — тех, что помладше, взяли на руки, и они вертели головой туда-сюда, с любопытством разглядывая собравшихся.
Мужчина — высокий, широкоплечий и темноволосый и женщина — статная, стройная с гривой рассыпавшихся по плечам светлых волос, были одеты в церемониальные одежды дома тиа земли Андагриэль.
Девушка — крупная, ширококостная, ладно сложенная, без видимого напряжения держала в правой руке тяжелый двуручный меч.
Постороннему наблюдателю эта сцена мало бы о чем сказала, зато любой эльф понял бы все сразу.
Воин Клана проходил посвящение тиа — правителей эльфийской земли.
Мужчина вытянул руку ладонью вверх, призывая к тишине.
— Сегодня я, тиа Ондор, отдаю свое доверие Аэль Рималь Минар, — звучным голосом выкрикнул он.
Женщина коснулась макушки девушки.
— Сегодня я, тиа Андагриэль, отдаю свое доверие Аэль Рималь Минар, — мелодично повторила она.
Аэль вытянула правую руку ладонью вперед.
— Сегодня я, Аэль Рималь Минар, принимаю доверие своих тиа, и клянусь не замарать его, — красивым глубоким голосом ответила девушка.
Тиа Ондор скрестил руки на груди. Эльфы, знавшие, что последует дальше, затаили дыхание, готовясь слушать.
— Мы помним.
Много лет назад наши земли были едины, — пронесся его голос над толпой.
Некоторые эльфы беззвучно повторили за тиа слова.
— Мы помним.
Мы были защитой прочим народам. Мы берегли их от темноты в их сердцах. От диких племен. От войн. От междоусобиц. От набегов. Мы были опорой и поддержкой, ибо видели в том свой долг.
Толпа слаженно вздохнула.
Тиа Однор смолк. Тиа Андагриэль прошлась по помосту.
— Мы помним, — окутал слушающих ее голос. — Мы принимали все удары на себя. Везде, куда мы могли дойти, везде, от пустошей до гор, от гор до моря мы защищали и оберегали тех, кто слабее нас.
Эльфы слушали, затаив дыхание. Никто из них никогда не видел моря.
— Мы помним. Наши друзья, те, кому мы верили больше всего, предали нас, — голос Андагриэль набирал силу.
