Спустя какое-то время у Лео зародилась туманная мысль, что ему не стоит больше никогда недооценивать Кэтрин Маркс. Шаг за шагом, таская камни и обломки, она показала себя самым упрямым человеком, которого он когда-либо знал. Наполовину слепая и путающаяся в длинных юбках, усердно снующая туда-сюда перед его глазами, она напоминала трудолюбивого крота.
Она решила соорудить насыпь, по которой они смогли бы выбраться. И её ничто не могло остановить.
Изредка она останавливалась, чтобы приложить руку к его лбу или шее, проверяя температуру и пульс. А потом вновь отходила.
Невозможность помочь ей сводила с ума, это унизительно — позволить заниматься женщине такой работой, да ещё и в собственном присутствии! Но каждый раз, когда он пытался подняться, у него кружилась голова и путались мысли. Плечо горело, и он не мог в полную силу пользоваться левой рукой. По лицу, заливая глаза, стекал холодный пот.
Должно быть, он на несколько минут потерял сознание, потому что следующее, что он почувствовал, были трясущие его, приводя в себя, настойчивые руки Кэтрин.
— Маркс, — запинаясь, протянул он. — Что это вы делаете?
У него возникло неверное впечатление, что сейчас утро, а она решила разбудить его раньше, чем обычно.
— Не спите, — беспокойно хмурясь, сказала она. — Я уже соорудила достаточно высокую кучу, чтобы мы смогли выкарабкаться. — Пойдёмте со мной.
Его тело словно налилось свинцом. Лео был потрясён своей слабостью.
— Через пару минут. Дайте мне ещё немножко подремать.
— Сейчас же, милорд, — она явно собралась донимать и изводить его, пока он не подчинится. — Пойдёмте со мной. Вставайте. Шевелись же.
Лео со стоном повиновался, раскачиваясь, пока не поднялся на шатающиеся ноги. Вспышка жгучей боли пронзила его от плеча до кончиков пальцев, неосознанно вырвав пару беспомощных проклятий. Странно, но Кэтрин не стала его упрекать.
— Сюда, — указала она. — И не споткнитесь, вы слишком тяжелый, чтобы я могла вас поймать.
Весьма раздражённый, но, понимая, что она пытается помочь ему, он сосредоточился на своих шагах и на сохранении равновесия.
— Лео — это сокращенно от Леонард? — вдруг поинтересовалась она, смутив раненого.
— Чёрт возьми, Маркс, я не хочу сейчас говорить.
— Отвечайте, — упорствовала она.
Он понял, что она пытается удержать его в сознании.
— Нет, — тяжело дыша, ответил он. — Лев. Мой отец увлекался астрономией. А Лев[12] — это… созвездие, в котором солнце пребывает почти в самый разгар лета. Самая яркая звезда отмечает его сердце. Регул
