Наступила тишина.
Кэтрин Маркс, заметив, что стала центром общего внимания, медленно подняла взгляд. Её глаза за стеклами очков стали огромными, краска прилила к щекам.
— Это не смешно, — резко отозвалась она.
— Это идеальное решение, — возразил Лео, который испытывал извращенное удовольствие, дразня её. — Мы всё время спорим друг с другом. Мы не выносим друг друга. Такое ощущение, что мы уже женаты.
Кэтрин резко вскочила, испепеляя его взглядом:
— Я бы никогда не вышла за вас!
— Хорошо, поскольку я ничего и не предлагал. Я просто рассуждаю вслух.
— Рассуждайте, не вмешивая меня! — и она стремительно покинула комнату под пристальным взглядом Лео.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Уин, — нам следует устроить бал.
— Бал? — недоуменно переспросил Меррипен.
— Да, и пригласить на него всех подходящих девушек. Возможно, кому-нибудь из них удастся завоевать сердце Лео, и он начнет за ней ухаживать.
— Я не собираюсь ни за кем ухаживать, — возразил Лео.
Его фраза была дружно проигнорирована.
— Мне нравится эта идея, — сказала Амелия. — Бал-охота на невесту.
— Правильнее было бы назвать его бал-охота на мужа, — сухо уточнил Кэм, — поскольку именно Лео будет добычей.
— Это похоже на «Золушку», — воскликнула Беатрис, — только без прекрасного принца.
Решив предотвратить надвигающуюся ссору, Кэм предостерегающе поднял руку:
— Уймитесь все. Даже если случится так, что мы потеряем Рэмси-Хаус — не дай бог, конечно, — мы сможем построить новый дом на нашей земле.
— На это потребуется целая вечность и неимоверное количество денег, — запротестовала Амелия. — И это будет уже не то. Мы потратили столько времени на восстановление поместья, и вложили в него всю душу.
— Особенно Меррипен, — тихо добавила Уин.
Меррипен покачал головой:
— Это просто дом.
Но все знали, что это не просто строение из кирпича… это был их Дом. Сын Амелии и Кэма родился здесь. Именно здесь поженились Уин и Меррипен. Весь состоящий из противоречий, Рэмси-Хаус обладал необъяснимым шармом и являлся прекрасным отражением самой семьи Хатауэй.
И никто не понимал этого лучше, чем Лео. Как архитектор, он прекрасно знал, что некоторые здания обладают врожденным характером, что они представляют собой намного больше, чем сумма составляющих их частей. Рэмси-Хаус был разрушен и возведен заново… пустая оболочка превратилась в полный света и счастья дом, и всё благодаря заботе и любви одной семьи. Это преступление — отдать Рэмси-Хаус в руки пары женщин, которые даже пальцем не пошевелили ради его процветания, но зато теперь получат всё из-за какой-то хитрой юридической уловки.
