Кенне здесь не место. Но ей не место и в замке Маклейн. Ох, не следовало ему ее целовать… И он больше этого не сделает. Иначе жизнь у нее станет еще хуже, чем нынешнее ее существование.
Никому бы не пожелал он той жизни, что вел сам.
— Еще один — и все. Остался только один… — бормотал он, меряя шагами задний двор.
Дождь промочил насквозь его плед и рубашку, но Финли не чувствовал холода; тело его уже давно научилось приспосабливаться к любой погоде.
Да, осталось совсем немного. Еще одно убийство — и дело будет сделано. Его Охота, растянувшаяся на долгих пятьдесят лет, будет закончена. Чудовища, убившие его семью, все будут мертвы. Но этот последний… Убийство этого последнего отчасти искупит и его, Финли, вину.
Финли внимательно посмотрел на луну. Еще час — и ему пора уходить. А враг его так и не появился.
Первая неделя сентября. Так они договорились. Но Джин был чертовски хитер. И коварен, как змей. И он мог учуять ловушку за сто миль.
— Пошевеливайся, девчонка! — крикнул Ангус, стукнув ее по спине.
Кенна могла бы обернуться и ответить ему должным образом, но она слишком устала. К тому же она все еще не могла прийти в себя. Маклейн ее поцеловал. И поцелуй его был очень даже приятным. Может, он и проклятый, но на губы его это проклятие не распространилось. И руки у него… необычайно деликатные и нежные. Сколько же времени прошло с тех пор, как чьи-либо руки касались ее с нежностью?
Кенна нахмурилась и направилась к очередному столику с полными кружками эля в руках. Чья-то ладонь легла ей на ягодицу, и она со вздохом отстранила руку наглеца. Поцелуй Маклейна словно встряхнул ее, придал сил, оживил… Но теперь, через некоторое время, усталость навалилась на нее еще более тяжким грузом. Такой усталости, такого изнеможения она давно уже не испытывала.
— Только дай мне украдкой взглянуть на свою маленькую сладенькую киску, — пробормотал тощий старик, схватив ее за коленку.
В любой другой день Кенна заехала бы этому старику локтем по голове, но сегодня, с трудом подавив зевоту, она молча собрала пустые кружки, что стояли перед ним на столе. Сегодня ей было все равно, и это ее пугало. Пройдет еще месяц, еще год — и что тогда она будет им позволять? Запускать руку в вырез платья? Лезть ей под юбку? А потом что?
Ей не хотелось об этом думать. Ночь прожита — и уже хорошо. А потом следующая и следующая…
Тут открылась дверь, и в зал ворвался поток свежего воздуха. Кенна тотчас же обернулась. Не Маклейн ли вернулся? Но вошел не Маклейн. Увидев худощавого черноволосого мужчину, Кенна поспешила обратно в кухню, чтобы зачерпнуть похлебки для тех столов, которые она еще не успела обслужить. Мэри, еще одна служанка, спускалась по темной лестнице. Следом за ней спускался кузнец, поправляя на себе плед.
