Как и было велено, Алька присела рядом с 'маэстро', поближе, потеснее, почти прижавшись. Выпалила на одном дыхании все, что удалось вызубрить. Ей так хотелось поскорее покончить с уроками и перейти к более приятному занятию, что выложила текст без запиночки, как завзятая отличница-зубрилка.
Дронов, прикрывая от нее раскрытый учебник, кажется, сверял услышанное с написанным. А может, только делал вид. По крайней мере, Алька была уверена, что он тоже хочет поскорее перейти к главному, ведь уроки — это так, ерунда, это всего лишь повод…
Однако стоило только Альке закончить ответ, как Дронов внимательно изучил расписание на послезавтра и распорядился:
— Завтра буду проверять литературу и биологию, готовься.
И, не добавив ни словечка какого-нибудь ласкового, ни взгляда влюбленного, оставил Альку в гордом одиночестве не солоно хлебавши. Та чуть не расплакалась от обиды. Как же так, ведь она так надеялась, она же так старалась! Это же несправедливо! Даже собак, и тех благодарят за проделанную работу кусочком колбаски или на худой конец сухариком. А Альке ведь даже сухарей не надо — только обними покрепче, только приласкай, прижми, награди за послушание…
Разочарованию Алькиному не было предела. Дронов приходил каждый день, не вычеркивая из графика посещений даже выходные. Пару раз в неделю приносил увесистые продуктовые пайки, иной раз усиленно пичкал Рябининых витаминами: таскал килограммами апельсины да дорогущие бананы. Строжайшим образом проверял уроки, предварительно усадив Альку рядом с собой так, чтобы чувствовать тепло ее тела, давал задание на завтра и исчезал за входной дверью, даже не одарив несчастную ласковым взглядом.
Алька извелась. Сначала каждый день ждала, что уж сегодня он точно не сдержится. После его ухода говорила себе: ладно, сегодня не случилось, но завтра… Завтра — обязательно, никуда-то он теперь от нее не денется! Но 'завтра' плавно перетекало в 'сегодня', Дронов вновь требовательно хлопал по дивану рядом с собой, выслушивал вызубренный материал — и был таков.
Напряжение росло. Вместе с ним росло разочарование. Она ошиблась. Она совсем не нужна ему, как женщина! Он видит в ней только ребенка, школьницу! Он на ней тренирует свои отцовские качества — ведь своих двое подрастает, надо выработать кое-какие навыки общения с детьми в подростковом возрасте!
Алькиному возмущению не было предела. Гад, сволочь! Однажды попробовала назло Дронову не выучить уроки. Просто сидела рядом с ним и молчала.
