На сей раз Корниенко не стал отвечать. То ли опасался разозлить друга, в очередной раз перебив его, то ли не был уверен в собственной платежеспособности.
Так и не дождавшись от Сергея реплики, Майоров продолжил:
— А отдать ты его сможешь, только работая по двадцать часов в сутки. Ты готов к такому режиму?
Ответом ему был не слишком убедительный кивок. Влад усмехнулся:
— Уверен? А вот я нет. Я бы еще смог поверить в это, если бы не ваша женитьба. Ничего не имею против женщин, тем более против тебя, Алена, — он едва заметно повел подбородком в сторону дамы. — Но знаю по собственному опыту — женщины имеют свойство отвлекать от дел.
Лена вскинулась, хотела было сказать Майорову, что он хам и циник, но тот словно бы услышал ее мысли: опередил с наглой усмешкой:
— Да, я циник. И вообще премерзкий тип. Бизнесмены, они, знаете ли, такие. Поэтому, Сережа, денег я тебе дам не раньше чем через три года, когда жена станет для тебя такой же рутиной, как работа.
Он прищурился и посмотрел на Лену. Та разозлилась: даже не покраснел, негодяй!
— Ты! — воскликнула она и замолчала, наткнувшись на его недобрый взгляд.
— Я, — ответил Влад. — Заметь — я ни у кого ничего не прошу. А если я выставляю условия кредитования, то мне кажется, я имею на это право. Если бы вы давали мне в долг, вы бы и диктовали условия. Не так ли?
Лена резко повернулась к Сергею: мол, скажи же что-нибудь, поставь его на место! Однако тот ее, кажется, даже не видел. Он смотрел на Майорова и словно бы пытался сообразить, что, собственно, произошло, ведь деньги были уже практически у него в кармане.
— Владик, — взмолился он. — Три года — это ведь так много!
— К тому же через три года у нас могут появиться дети, — язвительно заметила Лена. — А им отец нужен не меньше, чем муж молодой жене.
Майоров был готов к такому повороту:
— В этом случае срок автоматически переносится до исполнения трех лет вашему ребенку. В случае если их окажется больше одного — до исполнения трех лет самому младшему.
Лена вздохнула с видимым облегчением, Сергей же возмутился:
— Майоров! Это же целая жизнь! Мне газета нужна сейчас, а не на пенсии.
Влад кивнул:
— Понимаю. Но и ты меня пойми — я могу вложить деньги только под гарантии. Чем ты можешь гарантировать их возврат?
Корниенко не ответил. Его взгляд метался по тесной комнатушке, ища выхода из затруднительного положения.
— Но у меня ничего нет! — воскликнул он. — Только квартира, но я же не могу выгнать мать на улицу!
