Ангел вскочила на ноги, сердито расправив крылья, и бросилась на мужчину с детской обидой и упрямством пытаясь ударить его в грудь сжатыми кулачками:
— Ни о чем мы не договорились! Вы просто-напросто меня опоили и обманули! Мерзавец!
Демон, даже не замечая ударов, легко поймал ее руки и с силой сжал хрупкие запястья, а второй ладонью отвесил хлесткую пощечину:
— Прекрати истерить!
Она затихла, с беспомощным страхом глядя на разъяренного демона. Щека горела огнем, а фаланги пальцев едва не ломались в железной хватке темного. Наклонившись к самому лицу девушки, Конрад медленно с расстановкой и неприкрытой угрозой произнес:
— У нас договор. А последствия его досрочного расторжения тебе должны быть понятны, без вариантов: или — или. Насильно тебя никто не поил и слова клещами не вытаскивал. Все было сугубо на добровольных началах — и выпивка и договор. Хочешь умереть — да на здоровье! Я могу подождать и следующую Несущую — еще триста лет не срок. А что касается тебя… — он усмехнулся, — в качестве исключительного благородства я даже позволю самой выбрать вид казни. Есть пожелания?
— Нет, — тихий ответ девушки прошелестел осенней листвой.
Отпустив ее руки — на запястьях остались синяки от стальных пальцев, он ухмыльнулся:
— Не слышу?
— Простите, Повелитель, я… я вела себя недостойно.
Он удовлетворенно кивнул и уже на пороге вновь обернулся:
— Ах да, еще по поводу запретов: категорически не рекомендую даже пробовать воспользоваться магией, то же относиться и к полету. — Демон кивнул на черный браслет-змейку. — Будет больно. Очень. И запомните, я могу быть как очень радушным хозяином, так и… не очень. Надеюсь больше разговоров о том, какой я мерзавец и как вас напоил, вынудив на сделку, не будет. Настоятельно советую вам выполнять условия договора и не нарушать маленькие ограничения… Сегодня больше не смею вас тревожить, отдыхайте.
— Вы и есть мерзавец, — едва слышно прошептала девушка, утыкаясь в плед на кровати, когда за демоном захлопнулась дверь, — но проблема в том, что… гостья звучит все-таки лучше, чем труп…
Скрутившись калачиком, девушка почти час просто лежала неподвижно, равнодушно глядя на стену. Вместо привычной грубоватой ткани, ее щека касалась дорогого гладкого шелка. Невероятно изысканное серебристо-голубое покрывало, пахнущее фиалкой. Как много она бы сейчас отдала, лишь бы вновь оказаться на своей жесткой приютской кровати, застланной дешевым полотном, а не гадать, скрутившись на королевском ложе, увидит ли завтра рассвет? Все не так! Ну не должно так быть… Но так есть… Мамочка, как же тебя не хватает!..
