Где ты, маленький «Птиль» | страница 150

Алург сказал, показав рукой на меня и папу:

— У наших друзей есть два лазера — лучший способ разрушить передатчик. Я считаю, что полное право на это имеет наш друг уль Владимир и любой из геллов.

— Пусть этим геллом будешь ты, Алург! — сказал один гелл.

— Нет, — сказал Алург. — Я свободен от этого мерзкого поля. Пусть кто-то один из вас. Так будет справедливо.

Волна голосов пробежала по кругу, и руки геллов вытолкнули вперед молодого, совсем белокурого гелла.

— Меня зовут Латиф, — смущенно сказал он.

— Иди ты, ладно? — шепнул мне папа.

— Ни за что! — твердо сказал я. — Только ты!

Я передал ему мой лазер, и папа присоединился к Латифу.

пределах бездействия этого устройства и цепи, в которую он входит. Расположение ее и ширина точно нам неизвестны, но есть надежда, что мы обезвредим весь канал надолго. А другие лучи действуют, учтите это. Готовы ли вы?

Ему никто не ответил — геллы были готовы.

— Уль Владимир и Латиф, — сказал Алург. — Пора! Я услышал, как папа спросил у Латифа:

— Умеешь ли ты пользоваться этой штукой? — и показал на лазер. Латиф отрицательно покачал головой. Папа объяснил ему особость лазера.

Латиф кивнул, взяв его у папы.

Потом они встали в метре от «снаряда», каждый со своего конца, папа поднял руку, опустил ее и сказал Латифу:

— Начали.

Два луча медленно пересекли тело снаряда и, постояв секунду, папа и Латиф вернулись к остальным.

— Распался на три части, как миленький, — прошептал папа.

Мне показалось, что дальнейшая тишина была еще тише, чем до этого момента. Какая-то сверхтишина, и я не знаю, сколько она длилась.

Потом вдруг раздались короткие вскрики, несколько геллов громко рассмеялись, другие — более сдержанно, двое из них возле меня (я видел), склонив головы, заплакали, потом разрыдались, но, вцепившись друг в друга, затихли. Послышались разговоры, один гелл запел, потом еще несколько, к их голосам вдруг снова присоединились приглушенные рыдания. Двое молодых геллов вскочили и стали бороться, потом продолжали это делать, взлетев в воздух, хохоча и что-то нервно выкрикивая. Кольцо геллов начало распадаться, некоторые медленно побрели по поляне, шатаясь, некоторые взлетели и, смеясь, носились кругами; по-прежнему звучала песня, раздались какие-то выкрики и стихли (я уловил имя Горгонерра). Один гелл плакал лежа, он плакал тихо, вцепившись зубами в траву, и так же тихо колотил по траве сжатыми кулаками.

Алург ни во что не вмешивался. Через несколько минут вся эта мешанина звуков кончилась, сменившись ровным гулом голосов. А потом… один из геллов поднял папу и меня с травы и, обняв каждого из нас и прижав лицо к моей и его груди, отошел. И то же самое начали делать все остальные геллы, не торопясь и молча. Это продолжалось минут десять, и все эти десять минут, чувствуя на себе мощные руки геллов, их лица на моей груди, касаясь и х крыльев, я готов был разреветься, как маленький, но каким-то чудом сдержался.