(моро делали то, что хотели). Олуни оказался на а, Грипе и пробил ему распрямленной ладонью по шее, чуть позже я увидел, как падал сверху на спину а, Урк и Кальтут присел и подставил ему под спину (чего никто не видел) не ладонь, а жестко сжатый кулак. Публика была в восторге, бой был очень энергичным, но только я и, может быть, папа видели, что и а, Грипп, и а, Урк вели бой очень заведенные, вполне серьезно и на грани травмы, видимо, их взвинтил проигрыш их товарищей, ощущение мастерства моро и, я думаю, особые свойства их мерзких характеров. Под аплодисменты опустился занавес, через какое-то время поднялся вновь, ведущий сказал, что и те, и другие бойцы благодарят публику за внимание и прощаются с ними.
Не знаю, сколько-времени продолжалась еще наша уютная встреча, может, час, — не знаю. Мне было не по себе от того, что увидел я, папа, Трэг, вероятно, незнакомый мне боец-политор и — больше никто. Всем было весело. И я тоже веселился, танцевал, отвечал на вопросы, сам их задавал, спорил; никто по мне, кажется, ничего не заметил.
Когда все закончилось и народ схлынул, мы остались вчетвером у своих машин: я и папа, Трэг и Пилли, которая и привезла моро. Как сказала Пилли, а, Грипа и а, Урка без сознания она отправила в соседнюю знакомую ей клинику.
— А кто четвертый боец? — спросил я у Трэга.
— Эл-ти, — сказал он. — Он хороший парень.
Мы распрощались с Трэгом и сели в свои машины. В воздухе Пилли «повела» нас за собой, куда-то не в центр, связалась по коммуникатору с Ориком, и вскоре уже три наших машины летели рядом спокойно и тихо, с одним прожектором на троих, в ночь. Пилли коротко все объяснила Орику, и он позвонил в клинику, главному врачу.
— Ну как они? — спросил он у него.
— Все еще без сознания.
— Серьезные травмы?
— Да, но не смертельные.
— И сколько они пролежат?
— Долго. С неделю. Но еще не придут в норму. Тонкая работа, скажу я вам. За что это они их так?
— Я думаю, моро бы их просто убили, если бы к тому делу причастны были именно эти двое. Когда-то два политора из кулачников пытались обидеть их девушку. Это месть.
— Но сегодня было еще двое бойцов, — почему они выбрали этих?
— У моро очень развито чувство более совершенное, чем интуиция. Двоих они ощутили — как добрых и спокойных, а тех — как агрессивных и злобных.
— Понятно. Работа ювелирная.
— О да! Если в вашей клинике их выздоровление будет идти медленно из-за отсутствия нужной аппаратуры, можно будет их перебросить в Калихар или Ромбис. — Конечно. Мне они не дороги.
