Нервные пальцы скомкали и порвали рапорт.
- Будем считать, что ничего этого не было. Вам ясно, капитан Захар?
- Так точно, - не менее официально выдавил из себя тот. - Разрешите идти?
- Идите и постарайтесь больше волю фантазии не давать.
- Слушаюсь.
Закрыв за собой дверь, капитан горестно вздохнул. Откуда в нем столько скептицизма? Чудеса тем и примечательны, что не требуют доказательств и не оставляют после себя материальных следов. Это аксиома, которую пытались вбить ему в башку родители, приговаривая, что жизнь рано или поздно поставит его перед фактом. И вот, похоже, этот момент наступил. Пора отправиться в божий храм и покаяться.
С этой мыслью Захар Иван Николаевич вышел на улицу. Постояв некоторое время на крыльце, он с опаской ступил на потрескавшийся асфальт. Тот легко выдержал его вес. Намек был более, чем прозрачным. Даже идиот сообразил бы, что у него еще есть шанс.
Капитан себя идиотом не считал.
11:54 В коже было ужасно неудобно. Она слишком туго обтягивала кости, снова потерявшие свою эластичность. Впрочем, эта потеря была не самым неприятным из всего, что с ним приключилось за последнее время.
Все беды начались, когда семья вышла из лесу. Да, Мать сказала именно так:
"Запомните, теперь мы семья". С рассветом все они оделись и вошли в каменный лес. Если бы не рассказы старших братьев, он бы непременно запаниковал от обилия запахов и незнакомой обстановки. В принципе, так оно и случилось, но немного позже, когда на него, почуяв чужака, бросилась огромная черная псина.
Тогда-то он и сделал самую большую ошибку в своей короткой жизни бросился бежать и вся свора погналась за ним. На бегу думать было еще труднее, чем при ходьбе, но передвигаться на четвереньках в образе человека было абсолютно неудобно да и Мать строгонастрого запретила делать это в городе.
Все кончилось тем, что его сбила вонючая громыхающая телега, разрисованная красными крестами. Тогда он даже не успел почувствовать боли. Никто и никогда не говорил ему, что такое машина. Один из братьев просто сказал, чтобы они есть и ему нужно стараться не выделяться из толпы, а на улицах просто подражать людям. Попробовал бы сам сделать это, когда с десяток псов готовы вцепиться тебе в задницу!
Мгновенно наступила тьма, сменившаяся холодом, когда пришел в себя. Только тогда, в ловушке, ему стало безумно страшно. Ужас при мысли о том, что никогда не увидит стаю, заставил искать выход отнюдь не самым остроумным способом. Ему бы подождать до рассвета, но нет, он полез на рожон таким, как был...
