Все бы ничего, да беснующийся жеребчик копытом проломил ему грудь. Долго мучился Святовид. Ни отвары, ни заговоры знахарок — ничто не помогало ему. Целыми днями лежал он и харкал кровью. Тяжко было Гюряте смотреть на это. Видеть, как умирает брат и чувствовать свое бессилье чем-либо помочь. В ожидании смерти Святовид старел на глазах. Каждое утро в его густых волосах прибавлялось седины. Днем Святовида выносили на двор. Целыми днями лежал он, устремив взгляд в небо. Ему не мешали, и он напряженно думал о чем-то своем.
Как-то Гюряте сказали, что брат зовет его. Выйдя на двор, Гюрята подошел к лежащему Святовиду и присел рядом.
— Мне сказали, ты звал меня.
Святовид, оторвавшись от созерцания облака, посмотрел на Гюряту.
— Поговорить нам пора, Гюрята, Смерть моя уже близко, а на душе тяжело.
Ему было тяжело говорить. Слова с хрипом и свистом вырывались из груди.
— Много крови пролил я. Но не из-за этого мне тяжело.
Кровь и свою и чужую проливал я за Господа нашего, во искупление прегрешений наших перед ним. Так что не тяготит меня это. Другое бремя лежит на моих плечах. Забыли мы в своей гордыне о брате нашем — Ярополке.
Святовид закашлялся, и кровавые брызги упали на землю. Долго молчал, собираясь с силами, и наконец продолжил:
— Этой ночью мне явился ангел. Он сказал, что Ярополк жив, но что погибла душа его. Он велел поставить церковь в том месте, где Ярополк пропал, и молиться за душу его.
Чистые голубые глаза Святовида вновь обратились к Гюряте.
— Я уже не могу ничего. Я хочу, чтобы ты выполнил это.
Это моя последняя просьба. Поставь церковь у той речушки и молись, молись за души Ярополка и мою. Дай мне слово, что исполнишь это.
Его взгляд горел просьбой, он даже приподнялся на локтях.
— Клянусь, Святовид, что выполню то, о чем ты просишь.
— Благодарю, брат. А теперь будь добр, пусть меня перенесут в дом и позовут священника, я хочу исповедаться.
Ночью Святовид умер. Хоронили его как истинного христианина. После прощания с покойным гроб хотели накрыть крышкой, но внезапный окрик Гюряты остановил.
— Подождите! — подойдя к гробу, он положил на грудь Святовида тяжелый двуручный меч.
— Не тоже воина без меча хоронить. — Гюрята отошел, и крышку начали приколачивать. Затем гроб медленно опустили в могилу.
Кончилась спокойная жизнь для Гюряты. Клятва, данная Святовиду, висела над ним, как меч. Он сильно изменился.
Мрачные мысли витали в его голове. И, наконец, настал момент, когда он понял, что дальше так продолжаться не может. Князь не стал удерживать его. Он был занят и озабочен укреплением рубежей. По его приказу создавались в глуши по окраинам княжества крепкие поселения.