Экипажу пришлось взять на себя присмотр за дюжиной или более того детей, находившихся в том же возрасте, что и Джеральд. Дважды в день детей связывали длинной веревкой в цепочку, чтобы никто из них не упал за борт, и выводили на палубу подышать свежим воздухом, а потом снова отправляли вниз, играть в жмурки и салочки в душной столовой. У кого-то из членов экипажа был с собой кинопроектор и несколько мультфильмов про кота Феликса. Их бесконечно крутили, чтобы дети скоротали долгий путь до Адена и Суэца.
«Я был поражен, — вспоминал Джеральд. — Я знал про картинки, но представления не имел, что они могут двигаться. Конечно, Феликс был очень стилизованным, примитивным зверем, но его проделки приводили нас всех в восторг. Нам давали бумагу и карандаши, чтобы мы могли писать. Пока остальные учились писать, я пытался нарисовать Феликса. Этот кот стал моим героем. Я приходил в ярость оттого, что не могу его правильно нарисовать, хотя рисунок был очень простым. Когда же мне это наконец удалось, я пришел в еще большую ярость, потому что он не мог двигаться».
С чем бы ни сталкивался мальчик — с живой зверушкой, с нарисованным зверьком или персонажем из мультфильма, — его страсть и нежность к животным была настолько сильной, что, казалось, он впитал ее вместе с генами. И последующие годы не смогли остудить этой привязанности.
Долгое путешествие подошло к концу. Джеральд приехал в новый дом, в новую страну. Ему предстояло начать новую жизнь — без отца. Утрата главы семьи оказала глубокое воздействие на детей Дарреллов. Лишенные строгой отцовской руки, они выросли слишком своевольными, привыкшими все делать по-своему.
ГЛАВА ВТОРАЯ
«САМЫЙ НЕВЕЖЕСТВЕННЫЙ РЕБЕНОК ВО ВСЕЙ ШКОЛЕ»: АНГЛИЯ 1928-1935
Отныне домом семьи Дарреллов стал особняк по Аллейн-стрит в процветающем, зеленом пригороде Лондона Далвич. Это был довольно основательный дом, достойный семьи строителя империи. На трех этажах особняка располагались просторные комнаты. Дом окружал большой сад. Вместе с Луизой поселилась тетя Джеральда Пруденс. В доме постоянно жил камердинер, а для охраны от грабителей был заведен огромный мастиф. Чтобы маленький Джеральд не скучал, ему завели пару маленьких собачек. Но новый дом оказался большим, дорогим и страшным. Как-то вечером мама увидела призрак умершего мужа. Лоуренс сидел в кресле и курил сигарету — по крайней мере, так утверждал Джеральд.
В начале 1930 года, когда Джеральду было пять лет, семья перебралась в большую квартиру в доме 10 по Квинз-Корт в пригороде Лондона Норвуд. Это была пристройка к громадному, неуклюжему отелю «Квинз», построенная в викторианском стиле. Здесь жила кузина мамы, Фэн, а также множество бывших служащих индийской армейской и гражданской службы. Мама почувствовала себя здесь как дома. Семья Дарреллов расположилась в большой квартире странной конфигурации. Входить в нее следовало через отель, но имелась и боковая дверь, через которую можно было попасть в большой сад с газонами, огромными деревьями и прудом. «Квартира наша состояла из просторной столовой, которая служила нам гостиной, — вспоминал Джеральд. — В комнате напротив поселился Ларри. Рядом с его комнатой была маленькая комнатка, где я хранил свои игрушки. Следом шли миниатюрная ванная и кухня, а затем мамина спальня. Если лечь на постель в ее спальне, можно было увидеть всю квартиру вплоть до входной двери».
