— Эти родные сами виноваты, никто не просил их объявлять войну, они слишком поверили в свои силы, и за это поплатились. А она пусть будет благодарна за то, что ей сохранили жизнь и вернули ей её земли. По-моему, замужество с тобой не такая уж большая цена за это.
— Но… — Идвар попытался ещё что-то сказать, оспорить решение короля, но тот перебил его:
— Ну, хватит, соберись! Ты же — Мирон! Женитьба это ничуть не сложнее, чем военный поход. Кто-то должен был взять на себя эту функцию, почему бы это не сделать тебе? Тем более, Райрон тебе уже знаком…
— Но, мой король…
— Готовься к свадьбе! Я хочу сделать всё побыстрее, нам не нужны пышные приготовления и десятки гостей… Чем быстрее и проще, тем лучше… Иди!
Идвар не торопился уходить, он чувствовал, как сердце разрывается от внутренней боли и тоски. Он покидает Мирополь. И плата за это расставание — обладание ею, той, которую он любит всем сердцем, с которой желает быть рядом, и этого никто не знает. Но ведь она, она-то как раз этого не захочет. Может, и для неё это только цена возврата домой, в свой Райрон. И она согласится. Она примет его, станет законной женой… Но Мирополь… Его Мирополь…
Король обернулся, глянул исподлобья:
— Ты ещё здесь?
— За что?.. — шепнул Идвар чуть слышно.
— Что? — король поразился сопротивлению сына.
— За что вы так наказываете меня? Что я сделал? Что сделал я не так? Почему? Разве я плохо эти девять лет служил Мирополю и вам, мой король? Разве я не выполнял ваших приказов? За что вы отсылаете меня? Что я сделал не так? В чём вина моя?
— Убирайся! — закричал король ему в лицо, потянулся навстречу, сжимая кулаки, будто миг — и ударит! Идвар долго не двигался, внутренне сжавшись, дрожа всем телом, он выдерживал испепеляющий взгляд короля-отца, которого боялся и ненавидел с детства.
— Пошёл прочь! — снова закричал король Эдуор, покачнувшись на нетвёрдых ногах, сверкнул тёмными глазами. — Мне выпороть тебя, как мальчишку? Или выгнать, лишив всего?.. Тогда ты никогда не вернёшься в Мирополь… Негодник…
Он угрожающе надвинулся, и Идвару даже показалось, что король заносит дрожащую ладонь для пощёчины. Нет, только показалось.
Идвар склонил голову в поклоне, и чёрные волосы посыпались на горячие щёки, отступил назад, отходя к двери спиной, вышел. Король проводил его глазами, скрипя зубами. Его колотило от злости и возмущения. Негодный мальчишка! Как он мог глядеть так! Что позволяет себе! Вызов кидает?
Король еле-еле добрался до трона, сел, держась ладонью за сердце. Негодник! Противный негодник! Почему ты не умер ещё младенцем? За что ты остался жив на мою голову? Прочь! Прочь отсюда тебя, чтоб глаза не видели.
