— У вас фотография Зорькина есть?
— Была где-то. На вокзале всей оравой перед отъездом снимались.
— И геолог на снимок попал?
— Вроде бы нет… Он, по-моему, щелкал нас. А карточку мне прислал Юрка Резкин. Фотоаппарат его был.
— Вот что, — строго сказал подполковник, — идите сейчас домой и срочно принесите нам эту фотографию.
Гаврилов поднялся.
— А как же это… ресторан?
— Все будет по закону.
Когда Гаврилов ушел, подполковник откинулся на спинку кресла, посмотрел на Бирюкова и спросил:
— Что скажешь?
— Судя по приметам, в колодце найдены останки Зорькина, — быстро ответил Антон. — Только как Зорькин попал в наш район, если на Урал ехал? Туман какой-то…
Подполковник вздохнул.
— Да, мутное дело. Очень мутное… Но послушаем, что Граф-Булочкин скажет.
Слава Голубев был прав, когда говорил подполковнику Гладышеву, что от Булочкина не пахнет водкой. Медицинская экспертиза, проведенная перед допросом, установила: Булочкин клинически трезв, но после злоупотребления мепробаматом находился в сильном шоке. В этом подполковник с Бирюковым убедились и сами, как только конвоир доставил Графа в кабинет. Обхватив ладонями локти, Булочкин трясся, словно в приступе лихорадки. Не дожидаясь разрешения, сел, попросил воды. Выпил подряд два стакана крупными, жадными глотками. Несколько секунд просидел сгорбившись, уткнув лицо в ладони. Гладышев и Бирюков молчали.
— Могу я узнать, чем заинтересовал районную милицию? — медленно приходя в себя, спросил Булочкин.
— Вопросы будем задавать мы, — сказал подполковник.
— Тем лучше.
— Что вас привело в наш город?
— Разве в него без визы МВД нельзя въезжать? — губы Графа иронически дернулись. — Или мы живем в Германии, где существуют демократическая и федеративная республики и въезд из одной в другую представляет определенные трудности?
— Бросьте паясничать!
Булочкин высокомерно вскинул голову. Сухое горбоносое лицо его было невозмутимым, только в глазах затаилась плохо скрываемая настороженность. Подполковник нахмурился:
— В вашем паспорте одесская прописка. Что вас занесло из Одессы в такую даль?
— Вы видите мое скверное здоровье, — не меняя тона, продолжал Граф, — а у вас тишина, нет копоти заводов и столичной суеты.
Говорил Булочкин медленно, лениво. Казалось, язык с трудом подчиняется ему и не успевает за мыслью.
— С кем вчера встречались в «Сосновом бору»?
— Гражданин начальник, я повторяю, что приехал к вам отдохнуть, а не работать. Поэтому никаких деловых встреч не назначал.
