— О, принцесса, уверяю вас, вам совсем не стоит об этом беспокоиться! Позвольте взамен предложить вам себя в качестве скромного сопровождающего. Право, ваше высочество, все только вас и ждут, бал не может начаться без вас!
К чёрту, пробормотала она про себя. Вытащила пистолет из-за пояса, сжала рукоять, вытянула на полную руку. Рука вдруг затряслась лихорадочно, Инна схватилась ещё и левой, но это мало помогло. Чёрт, нервы, нервы, невозможно, что это такое, я же хочу прицелиться! Прицелиться никак не удавалось: дуло дёргалось вверх-вниз, упорно не желая фиксироваться на одной точке. А, к чёрту! Она проговорила:
— Где выход? Ты, разодетый шут, говори — где выход?!
— О, принцесса, ради бога, уберите оружие! Уберите, прошу вас, вы ведь так можете покалечиться! Это будет весьма печально, если вы себе что-нибудь повредите!
Он издевается, подумала Инна. Впрочем, они все издеваются, и этот — не исключение, он — всего лишь подтверждение общего правила. Но я же не шучу, чёрт возьми! Я не шучу, я и правда выстрелю! Руки дрожали не переставая: нет, это невозможно… невозможно… безумие…
— Я буду стрелять! — закричала что есть мочи, так что даже сорвала голос. Добавила тише, сквозь слёзы: — Идиот!.. Я же тебя убью…
— Принцесса, поверьте мне на слово, — сказал мушкетёр, — это был бы не самый разумный поступок с вашей стороны.
Руки тряслись неимоверно. Нет, подумала Инна, так я ничего не смогу, надо чтоб наверняка. Она заставила себя сделать шаг вперёд. Потом ещё один — двигалась как обречённая, моргая беспрерывно, уже почти ничего не различая перед собой. Остановилась в трёх метрах от него, навела пистолет — вместо головы будущей жертвы видела лишь бесформенное розово-зелёное пятно. Пистолет тоже был пятном, только чёрного цвета, и будто всё время менял свою форму и очертания.
Но я же должна! — мысленно воскликнула Инна. Вслух произнесла едва слышно:
— Убью…
Мушкетёр стоял неподвижно, выжидая. Она зажмурила глаза до боли, сжала рукоять со всей силы — в левой руке что-то треснуло, будто ударило током. Она едва слышно вскрикнула, но вытерпела. Я должна! — подумала ещё раз и спустила курок.
Никакого грохота не было — только негромкий щелчок. Инна нервно хихикнула, открыла глаза — мушкетёр спокойно и уверенно стоял перед ней всё в той же позе. Она нажала ещё раз — и ещё раз так же щёлкнуло. Она рассмеялась во весь голос, отшвырнула пистолет прочь — тот поскакал по ступенькам и замер. Боже, подумала, какое счастье! Я не убила человека, я правда хотела убить — но мне это не удалось, какое счастье! Эх, ты, юная Инночка, малолетка дура-дурой… Смех как-то плавно перешёл в слёзы. Ничего не умею делать, сказала себе, совсем ничего! Сама не заметила, как подошла к тому, кого только что едва не прикончила — и уже рыдала во весь голос, положив голову ему на плечо.
