А мы тогда, выполнив свою задачу, затемно снялись с позиций. Многих после боя недосчитались, ранен был боец Каллимулин, я тоже получил осколочное ранение.
И вот из Старой Рузы по лесным дорогам пошли в направлении Звенигорода. У Богачево встретили наконец своих однополчан — противотанкистов. Здесь, в лесной чаще, был расположен штаб нашего полка.
Из беседы с командиром полка Герасимовым и новым комиссаром полка Купраненковым стало ясно, что после пополнения людьми и материальной частью мы будем драться на этих же рубежах. Я познакомился с бойцами, прибывшими из Сибири, узнал очень многое — ведь газеты за последний месяц мы не получали.
Сибиряки шли к фронту. Каждый красноармеец был одет в добротную шинель, у каждого было все положенное имущество. По сравнению с моими батарейцами, побывавшими в непрерывных боях с первых дней войны, разница была, конечно, заметная. Настроение у сибиряков бодрое — никакой растерянности или там обреченности от событий последнего времени. Хотя газеты сообщали, что пал город Калинин, что враг уже рвется к Туле, а на нашем направлении до столицы осталось всего-то 80 километров.
— Вы слышали по радио выступление секретаря ЦК и Московского комитета партии товарища Щербакова? — спросил меня комиссар полка.
— Выступления не слышал — батарея наша была в боях под Можайском, — ответил я комиссару, — но знаю, что постановлением Государственного Комитета Обороны от 19 октября в Москве и прилегающих к ней районах введено осадное положение.
— Тяжелое положение создалось и под Ленинградом, и под Ростовом, — заметил Купраненков.
— Тяжелое, но, думаю, не безвыходное. Посмотрите, сколько новых бойцов, как все хорошо вооружены, одеты!.. — невольно вырвалось у меня.
Этот наш разговор происходил на лесной поляне, когда комиссар обходил подразделения полка и знакомился с личным составом. Бойцы разговаривали с комиссаром еще сдержанно, как бы приглядываясь к человеку, но в их отношении уже чувствовалось уважение.
К 30 октября фронт под Москвой уже стабилизировался. Мы перешли на жительство в землянки — теперь у нас регулярно политинформации, ежедневно составляются подробные донесения о боях, о потерях в людях и технике. С политруком Кузнецовым мы старательно описываем боевые дела наших бойцов, на многих составляем наградные листы. А людей в батарее осталось совсем мало — чуть более тридцати человек…
Получили, правда, мы новое пополнение и одно орудие. Тягачей и автомашин у нас пока не хватает, но это дело временное. Молодых, необстрелянных закрепляем в расчеты с нашими ветеранами. Это помогает сплотить боевые расчеты.
