Спустившись с высокого, заросшего кустами берега, мы увидели широкую гладь Березины. Перебраться через реку без переправочных средств, да еще с раненым, было невозможно. Лейтенант приказал нам укрыться в кустах, а сам пошел искать лодку. Скоро он вернулся с невысоким стариком, которого нашел в лесу за заготовкой хвороста. Тот оглядел нас спокойно — видимо, уже не раз приходилось ему видеть окруженцев — и сказал, что может переправить нас в лодке, но только ночью. Днем опасно, могут заметить немцы.
До вечера мы прятались в прибрежных зарослях. А как стало темно, старик перевез нас на восточный берег реки. В благодарность за это Иванов подарил ему трофейный парабеллум.
За Березиной нам встретилось болото, тянувшееся на добрый десяток километров. Принесенная мною карта кончилась, поэтому мы не знали, как обойти его. Ориентировались дальше по солнцу днем и по звездам в ночное время, так как компас Иванов где-то потерял.
Целая ночь понадобилась, чтобы обойти болото. Трудно было с Ахмедом. Мы то поддерживали его попеременно под руки, то несли на носилках, устроенных из двух жердин, связанных по концам ремнями. Но Ахмеду становилось все хуже. При смене повязки я заметил, что рана на ноге вздулась и кожа вокруг нее потемнела.
— Как бы не началась гангрена, — сказал я Иванову, после того как закончил перевязку Ахмеду. — Надо что-то предпринимать.
— Выход один: или оставить его у местных жителей, или найти врача, — прошептал Иванов.
Мы старались переговариваться тихо, чтобы Ахмед не слышал.
Прошло еще двое суток. И вот как-то утром мы вышли на опушку леса и увидели одинокий хутор. Лейтенант приказал Василию разведать, есть ли кто на хуторе. Тот ползком, перебежками направился к одинокой хате-пятистенке. Вернулся он минут через тридцать и рассказал, что на хуторе живет бабушка с дочкой и внуком. Сейчас дома одна бабушка, а дочь с внуком гостят в соседнем селе Заозерье, у родственников. К вечеру должны вернуться.
Вскоре все мы уже сидели в хате. Бабушка кормила нас вареной картошкой, молоком. Ахмеда уложили на кровать, бабушка осмотрела его, принесла из сеней каких-то трав и приложила их к ране. Дала раненому попить отвару из трав, ему стало лучше, и он уснул.
— Оставьте его у меня, — сказала бабушка. — Я полечу его, а коли потребуется, то пошлю внучонка за фершалом. Есть у нас знакомый в Заозерье.
— Спасибо вам, бабушка, — поблагодарил ее Иванов. — Мы и сами хотели просить вас об этом. Боимся, как бы не стало плохо нашему Ахмеду. Только вдруг немцы нагрянут? Как вы?
