Мы поужинали и с наступлением темноты двинулись вперед. Шли ночью, а днем отдыхали в лесных зарослях. И так несколько суток. Пищу удавалось доставать в деревнях у местных жителей.
Я все ближе узнавал своих новых товарищей. Нравился мне летчик — сообразительный, волевой. Он уверенно вел наш небольшой отряд на восток. По душе был и Павло — степенный, рассудительный. Он обычно мало говорил, обдумывая каждое слово, но делал все основательно.
Наблюдая за Павлом, я вспоминал другого такого же немногословного человека — техника, работавшего у нас на складе ГСМ. Тот был очень молчаливым и медлительным, всегда долго думал, прежде чем что-то сказать; каждое движение у него было рассчитано, и казалось, что он не хотел затрачивать лишних усилий на то или иное слово или жест. Таким казался мне и Павло. Да и другие — Василий и Ахмед — тоже выглядели неплохими парнями.
Во время одной из дневок у нас произошла первая схватка с фашистами. Как-то, когда группа отдыхала в кустарнике, а дежурил Ахмед, вдали послышались голоса. Он выбрался из кустарника и осмотрелся. Недалеко от рощи, в которой мы отдыхали, проходила по полю проселочная дорога. По ней шли три гитлеровца с катушками телефонного провода и длинными шестами. «Связисты», — сообразил Ахмед.
Гитлеровцы дошли до небольшого взгорка и уселись на нем. Начали закусывать, запивая из фляжек шнапсом. Ахмед быстро подошел к Иванову и прошептал ему на ухо:
— Немцы!
Иванов сразу же вскочил:
— Где? Сколько?
— Там, у дороги. Трое, связисты…
Иванов внимательно осмотрел местность, дорогу, у которой сидели гитлеровцы, и тянувшийся к дороге овраг. После короткого раздумья сказал:
— Решаем так. Мы с Василием, Павлом и Ахмедом пробираемся оврагом до того места, где он подходит к высотке, на которой устроились немцы, и внезапно нападаем на них. Ты, танкист, — обратился он ко мне, — остаешься здесь, все равно у тебя нет оружия, и наблюдаешь за местностью. Если появятся еще немцы, дашь нам знать. Договорились?
Все ответили согласием.
— В таком случае — вперед! — скомандовал Иванов и первым пополз к оврагу. За ним, передвигаясь по-пластунски, двинулся Павло, потом Василий и Ахмед. Я остался на месте. Встал во весь рост за кустом, чтобы лучше видеть местность впереди себя.
Время тянулось медленно. Вдруг на взгорке прогремела автоматная очередь. И сразу же раздались выстрелы со стороны оврага. Я не мог видеть, что там происходило. Через некоторое время на опушку вернулась группа — все были целы, только у Василия из левой руки сочилась кровь. Ахмед сиял от восторга, неся два автомата и свою винтовку. У Иванова тоже был автомат. А Павло подталкивал долговязого рыжего гитлеровца со связанными руками.
