Может — если таков будет его выбор. Однако для того, чтобы выбор совершить, нужно оказаться в ситуации выбора и ощутить ее как таковую, а это часто очень трудно по психологическим и другим причинам, по большей части не осознаваемым человеком, но создающим для возникновения и осознания ситуации выбора колоссальное подсознательное сопротивление.
Каковы же эти причины? Главная из них заключается в том, что поставить себя в ситуацию выбора как правило означает бросить вызов той стереотипной программе (подсознания и эгрегориальной), которая ведет человека через данную ситуацию. Эта программа и эгрегор имеют на человека вполне определенные виды, особенно если ситуация для него не новая и его поведение в ней стандартно, и не то, чтобы начать вести себя качественно по-другому, но даже поставить для себя вопрос о подобной хотя бы потенциальной возможности очень трудно, ибо это значит выйти из-под власти стереотипа и создать угрозу существования устойчивой программе подсознания и набору тонких сущностей (фигур), вызываемых ею к жизни.
Сила инерции поддерживает существование мира, уберегая его от распадения на мелкие частицы, не связанные друг с другом, и давая всем живым существам возможность прогнозирования будущего и ориентации в настоящем. Солнечная энергия преодолевает эту инерцию, но будучи употреблена грубо или неадекватно, разрушает тонкие, хотя и устаревшие, структуры, создавая на их месте монстров. С другой стороны, ее чисто конструктивное использование также невозможно, поскольку создание нового мира всегда идет в какой-то степени за счет разрушения старого, и с этой точки зрения противопоставление "эволюционистов" "революционерам" методически неправильно: хотя, действительно, революция есть неподготовленная эволюция, но, с другой стороны, эволюция никогда не бывает надлежащим образом подготовлена и всегда новые формы создаются из обломков старых на энергии их распада, порою мучительного: так кошка не душит пойманную мышь сразу, но предварительно "играет" с ней, отпуская, а затем хватая снова (кавычки стоят в знак протеста мышиного эгрегора против использования столь мало подходящего для обозначения медленного убийства слова). Но не говоря уже о хищниках и мясоедах, даже вегетарианец-сыроед, жующий яблоко или орех, уничтожает совершенные природные формы, не говоря о том, что топчет траву и попустительствует совсем уже варварским по своему духу тотального истребления войнам между микроорганизмами, постоянно идущими в его желудке, кишечнике и крови. Не случайно Даниил Андреев, описывая в "Розе Мира" основные задачи выглаживания земной кармы, в число которых он включает не только переход человечества к вегетарианству и ослабление хищных инстинктов крупных представителей животного мира, останавливается в нерешительности перед этической проблемой отношения к паразитам, оставляя ее потомкам.
