Отодвинувшись, он скользил своим большим пальцем по ее клитору назад и вперед — пока ее мир не рухнул. Она присела и подняла свои колени, так чтобы он еще глубже погрузился в нее, пока она слизывала кровь, взятую у него, со своих пальцев. Затем она погладила груди, липкие от его крови, вокруг сосков.
Он поднимался, пока его рот не сомкнулся, вокруг чувствительных бугорков и упивался кровью, которую она пролила. Она дрожала и кричала, билась в конвульсиях от самого длительного, самого интенсивного оргазма, который она когда-либо испытывала. Он приподнял ее со своих колен и развернул ее — затем он опять вонзил свой влажный член в нее. Его руки прижимались к ее животу, он проталкивался в нее снова и снова пока он не напрягся. Он укусил ее в шею, когда кончал, проливал свое семя внутри нее, так же, как он проливал ее кровь.
Коннер уставился на женщину в своих руках, на ее бледную кожу с потеками крови — его и ее.
Какого черта он творит? Что произошло? Он отскочил от нее.
— Я — я…
— Безмолвный? — спросила она, наклонив голову к плечу, чтобы встретить его взгляд.
Искорки веселья мерцали в ее зеленых глазах, как, пойманные от люстры, вспышки золотого света.
— Прости, — простонал он.
— Я не хотел...
— Опустошить меня?
Опустошить? Вот что он сделал с ней. Пятьдесят лет назад. Он потерял тогда контроль, так же, как он потерял его с Брэнди. Но Брэнди была одной из них, одной из Секретного общества.
Миранда Гамильтон не была.
— Я — я… Он нуждался в расстоянии; он нуждался в перспективе, потому, что на мгновение тогда, когда они занимались любовью, он думал, что она Миранда.
Ее тело ощущалось так же, такое же упругое и мягкое. И на вкус она была такой же: сладкая от уязвимости и все же с намеком на едкий вред. Но было невозможно, что это Миранда.
Он сделал это невозможным, из-за своей неосторожности.
— Я сейчас вернусь…
Его руки тряслись, он закрыл дверь в ванную, пряча самого себя.
Он должен был сделать это сегодня вечером, должен был запереть себя в квартире, так, чтобы он не смог сделать то, что уже делал — использовать другую женщину, чтобы забыть ту, которую он действительно хотел. Ту которой он не сможет обладать снова…Кровь медленно сочилась из отметин от клыков, на его шее. Он проследил следы в зеркале над тщеславием, когда склонился над раковиной и плеснул на лицо холодной воды.
Он не один кровоточил. Он тоже ее покусал…когда потерял контроль над своими чувствами и здравомыслием. Женщина вытолкнула его за пределы разума….так же, как и Миранда пятьдесят лет назад. И так же как он причинил вред юной старлетке, он причинил вред и Брэнди. Он потянулся за полотенцем и облил его холодной водой. Затем выжал его, открыл дверь и шагнул в спальню.
