— Завтра я буду в полном порядке, — сказала она. — Шипы были здорово ядовитые, но для мха неопасные. И для чародеек тоже. — Она слегка покраснела под разводами грязи. — А вот человеку смерть. Я потом еле содрала с себя отравленный мох… Ладно, это все мелочи. Главное — что мы прошли.
— Главное даже не это, — заверил ее Конан.
Его глаза сияли, и мне это ужасно не нравилось. Таким он становится, когда чует надвигающуюся опасность. В отличие от нормальных людей, Конан почему-то радуется, встречая на своем пути различные неприятности. Он уверяет, что это разнообразит его скучную монотонную жизнь.
— А что, по-твоему, главное, Конан? — спросил я. Ответ превзошел все мои наихудшие предположения.
— Главное, Кода, что мы теперь точно знаем: кому-то не нравится, что мы идем этой дорогой. Значит, мы идем куда нужно.
— А… ты нашел себе занятие по душе? — горько произнес я. — Будешь спасать неизвестно кого от неизвестно чего. А я только Пустынный Кода. Я хочу нормально дожить до старости.
Он уже привык к тирадам подобного рода и перестал обращать на них внимание. Я это знал и ворчал больше для порядка. Чтобы он не очень расслаблялся.
Эрриэз задумчиво терла красочный кровоподтек на ноге пониже колена. Я догадался почему-то, что он возник на том месте, где я потоптался, доказывая Конану, что с девчонкой ничего не случится, если по ней немного походить ногами.
Она заметила, как я смотрю на нее, и уши мои предательски покраснели. А она засмеялась, как будто увидела нечто очень приятное, и погладила меня по голове.
Глава шестая
Стихийное бедствие
Я проснулся раньше всех. Конан развалился прямо на траве, положив под голову трухлявое бревно. Представляю, как это возмутило обитавших там козявок. Конан в состоянии спать где угодно и сколько угодно. По-моему, он даже умеет отсыпаться впрок. Утреннее солнышко еще. не забралось под куст, избранный моим другом-человеком в качестве резиденции. По Конану сновали какие-то жуки, но подобные мелочи не могли разбудить этого упрямца. Эрриэз прикорнула, завернувшись в его плащ. Во сне она трогательно посапывала.
Болото осталось позади, и настроение у меня значительно улучшилось — я даже решил приготовить для всех завтрак. После ловушки с шипами дорога пошла вверх и вывела нас на берег лесной речки. Симпатичная такая черная речушка в густо заросших берегах, вся покрытая пятнами кувшинок. Чем-то она очень напоминала ленивого обожравшегося удава.
Я аккуратно сложил дрова, приготовленные с вечера Конаном, поджег их и повесил над огнем котелок. Утро занималось свежее, чудное, но я заранее видел уже, что к полудню начнется духота.
