— Да, хорошо бы так! — корябая лысину, говорил дед Падека, и видно было, что он не верит в это.
— Брат, ты не прав, — заговорил Удога. — Конечно, хорошо бы выгнать торгашей, но напрасно ты думаешь, что гиляки не пускают к себе тех, кто их обманывает.
— Да, я знаю! — вскричал Чумбока. — Торгаши снова приходят, когда люди уже не сердятся. Тогда торгаш везет с собой щеточки, вино, побрякушки, дарит подарки, угощает. А потом поит, заводит дела. Люди слабы и не в силах устоять против соблазнов.
«Откуда он узнал мои мысли?» — в страхе подумал Гао. Еще когда Чумбока рассуждал про охоту, Гао подумал, что этот гольд умен, и у него мелькнула мысль, что если Чумбока во всем так разбирается, как в охоте, так он опаснейший человек. Не дай бог, если он понимает торговлю так же, как охоту! А ну, как он про купцов станет рассуждать, как про соболей? Нет, этот человек вреден!
И едва Гао подумал, как Чумбока, словно чудом, заговорил о том, в чем так неохотно признавался себе купец. Гао почувствовал неловкость и смущение, словно его раздевали при всем народе, и он удивлялся, какой бесстыжий Чумбока.
Гольд стал представлять купца, как он приезжает, как кланяется, чистит щеточкой одежду и угощает хозяев. Все покатывались со смеху. Гао вдруг взвизгнул. Глаза его были вытаращены.
— Гляди, как торгаш рассердился! — крикнул Кальдука Маленький.
Все поглядели на Гао и покатились со смеху.
— Что, не нравится? — хлопая его по плечу, вскричал Падека.
— Ну-ка, Чумбока, еще!
— Покажи, как торгаш лезет к бабам, — попросил Падека.
Лицо Чумбоки приняло хитрое и сладкое выражение. Он на цыпочках подошел к своей жене.
— Гао, гляди, как ты ухаживаешь за нашими бабами! — крикнул Падека.
Удога гневно посмотрел на Гао. Он не склонен был к шуткам. Представления брата напоминали ему о том, что Гао-отец на самом деле все еще вяжется к Дюбаке и что сыновья его тоже поглядывают на нее.
— Я отослал сыновей и работников раздавать товары голодающим охотникам, — под взрыв смеха, топчась и подскакивая, бормотал Чумбока. — У меня в лавке никого нет. О-е-ха! Ты — цветок!
Одака смутилась и закрылась платком, словно перед ней на самом деле был чужой человек. Чумбока подпрыгнул еще ближе и стал продвигаться боком, отталкивать Одаку от Дюбаки и оглядывать ее с головы до ног.
— Ах, какая красивая! Какая толстая! — прищелкивая языком, продолжал Чумбо. — О-е-ха! — И он боком, как петух, подскочил к Одаке, — Я старый богатый человек. За деньги и за товары могу сделать с любым человеком все, что захочу.
