— Сдается мне, ты — не такая уж безнадежная трата времени, — сказал Бард. — Только не заносись, мальчик. Очень может быть, что часть времени и впрямь окажется потраченной зря. Хочешь пойти ко мне в ученики?
У Джека аж челюсть отвисла. Услышанное просто не укладывалось у него в голове. Он в жизни не слыхивал, чтобы у бардов были ученики.
— Это — первая из дурных привычек, от которых тебе придется избавиться, — со вздохом пожурил его старик — Изволь научиться делать умный вид, даже если чувствуешь себя дурак дураком. А теперь беги-ка домой. Позже я переговорю с твоим отцом.
В ту ночь Джек, забившись под одеяла, слушал, как отец с Бардом обсуждают его будущее. На самом-то деле ему совершенно не верилось, что старик придет, но к вечеру Бард, опираясь на почерневший ясеневый посох, действительно явился к ним в дом. Закутанный в плотный белый плащ, выглядел он куда как внушительно: одна только развевающаяся по ветру борода чего стоила! Отец пригласил старика войти и шуганул Джека с его законного места у огня.
Однако услышав, чего хочет гость, Джайлз Хромоног отнюдь не обрадовался.
— Я не могу отпустить Джека! — воскликнул он. — Вот будь у меня еще сыновья или будь моя нога здорова… К слову сказать, а ты не мог бы исцелить ее?
— Боюсь, что нет, — покачал головой Бард.
— Ну, спрос не грех, как говорится. Это — кара, ниспосланная мне за ослушание Адама.
— Аминь, — промолвила мать.
— Аминь, — пробормотали себе под нос отец, Джек и Люси. А вот Бард промолчал — и от внимания мальчика это не укрылось.
— Как бы то ни было, мне нужен помощник — и по хозяйству, ежели где чего починить, и на пахоте. Кто-то должен пасти овец и носить из лесу дрова, — продолжил отец. — То, что ты подумал о моем сыне, — для меня великая честь, но как знать, так ли он смышлен?
— Я в него верю, — ответил Бард просто.
Джек почувствовал глубокую благодарность к старику — и одновременно подосадовал на отца.
— О способностях Джека речи вообще не идет, — не отступался Джайлз. — Джек нужен мне здесь, и точка!
— Однако ж было бы неплохо, если бы мальчик прошел обучение, — робко встряла мать. — Вот ты всегда мечтал выучиться на монаха…
— Уймись! — отрезал отец, разом пресекая все дальнейшие возражения. — Я хотел посвятить себя служению Господу на Святом острове, — пояснил он Барду. — Вот только такой возможности мне не дали. Не то чтобы я упрекал за это отца. Я почитаю его как должно сыну и вовеки не впаду во грех, оспаривая отцовскую власть. Всякий день я приношу свою боль Господу.
