— Помоги нам, господь!
Поп, надев ему на шею крест, сказал:
— Немцы с молитвой всю Европу завоевали и на Восток идут и дойдут до цели. У них вон даже на пряжке ремня военного написано «Бог с нами». Вот лепешка тебе, бери и ешь!
И пошел дальше, а Ефим разжал кулак, в котором держал «награду»:
— Смотрите, богу молиться надо, и вы получите такую сдобочку!
Офицер-эсэсовец, наблюдавший за построением, увидев, что Ефим, нарушив команду «смирно», вертится и что-то говорит, снял ремень и, рыча, бросился к нашей камере.
— Почему никс смирно? — заорал он на растерявшегося Ефима.
Поняв, что офицер хочет его ударить ремнем по лицу, Ефим загородился руками.
Удар эсэсовца был неожиданным. Он выбил из руки Ефима лепешку. Лепешка упала под ноги и покатилась. Ефим бросился за ней, но второй удар пряжкой ремня, на которой выдавлено «Бог с нами», угодил Ефиму в висок. Ефим упал. А поп шел дальше, не обращая внимания на своего верующего.
Тиф горячий валит с ног
И несет со света.
Где он, твой всевышний бог,
Иль не видит это?
Вот пришел бы он к тебе,
Сделал раз хоть чудо:
Взял и вынес на горбе
В рай святой отсюда.
Нет, я богу не молюсь,
Не учу молитву,
Потому что бог за Русь
Не пускает в битву.
Никому он не помог,
Ни святым, ни грешным.
Сам себе я нынче бог
По законам здешним.
Четвертая камера славилась своей негостеприимностью. То пол моется в камере, то уборка идет. Особенно, когда глухонемой контуженный Влас сидит за столом. Встанут обычно двое в дверях и никого не пускают. А уж если пустят, то на несколько минут. Дикарями звали военнопленных в этой камере.
Глухонемой Влас был в камере главной фигурой. То ли потому, что он мог дурачиться при всех, выделывая всякие выкрутасы, то ли жалели его, неполноценный ведь человек. Но вот как-то комендант-фельдфебель для своего удовольствия, повеселиться, видно, захотел, взял его в комендатуру. И с тех пор Влас ежедневно ходил туда утром и вечером на уборку. И каждый раз возвращался с корками хлеба или картофельными очистками. После этого он еще в большем почете стал.
В той же камере жил щуплый парень Митька, назвавшийся земляком Власа. Придя в нашу камеру, Митька однажды целый час рассказывал о своем земляке. И что он душа — человек, и что он добрый и умный. А вот контузия сделала его инвалидом на всю жизнь. Ходил Митька по всем камерам, но говорил не только о Власе. Все фронтовые новости, все события, происходящие в Германии, шли через Митьку. И главное он никогда не ошибался. Не человек, а настоящее радио, да еще свое, не врущее.
