Нападали одновременно с трех сторон. Но, помимо группы атакующих, которую я заприметил в первую очередь, две другие еще не преодолели всей глубины охранных заклятий. Вот тут-то я и увидел, кто управлял ими: мощные гроссведуны с энергетикой, не меньше моей, расположились в арьергарде, видимо, предпочитая лицезреть бой издали.
— Дай-ка мне лук, — приказал я Юшиму.
Старик, трясущийся так, что грозил развалить укрывший нас амбар, с готовностью вручил мне оружие, с которым явно не умел толком обращаться.
Я выпустил стрелу по навесной поверх частокола, самую обычную стрелу, без всяких колдовских наворотов. И постарался, чтобы она летела, куда надо. Ничей вскрик не нарушил предрассветной тишины, но я знал, что не промахнулся: одна из колдовских аур стала таять, как горсточка снега, внесенная в жарко натопленную комнату. Возможно, тонкий посвист стрелы насторожил оставшихся, судя по звукам, донесшимся из-за частокола. Передовой отряд, оставшийся без вожака, просто обязан что-то предпринять; едва я успел подумать об этом, как забор пал под натиском навалившихся на него тел.
Если бы все три отряда атакующих накинулись на нас одновременно, нам бы пришлось туго. Но пока защитный рубеж преодолели всего полтора десятка пеших воинов. Не такая уж дурная пропорция для семи обороняющихся в засаде. Трое рухнули под стрелами в момент крушения частокола, большинство остальных мне пришлось зарубить собственноручно, ибо я трезво оценивал воинское мастерство моих слуг.
Дикие крики с противоположных сторон возвестили о том, что и другие отряды добрались до моих ветхих оборонительных сооружений. Мне было под силу испепелить их на месте, ведь я уже не тот желторотый новичок, что делал ошибку за ошибкой на Иоракау. Но применять магию против рядовых исполнителей, возможно, и не подозревающих, во что их втравили, я посчитал аморальным. Иное дело — те, кто за ними стоял.
Между тем попытались испепелить меня — самым примитивным способом. Атакующие подожгли один из сараев, который вспыхнул, как сухая трава. Двор причудливо осветился, вырвав из мрака мечущиеся фигуры с саблями и топорами. Моих людей спасала пока что объяснимая в их положении трусость. Они не кидались на захватчиков, изображая героев, но продолжали стрелять из луков, пользуясь любым укрытием. Кое-кто из них был уже ранен, но я не мог придти на помощь: гроссведун одного из отрядов штурмовиков нестерпимо медленно приближался к расставленной мной ловушке; второй, к сожалению, остался на месте.
