Чуть позже байги-разведчики донесли, что хан остается в Нелене. Это известие потребовало небольшой коррекции первоначальных планов. Куда более значимым фактором риска стало сообщение о том, что в состав ханских сватов включен произведенный во дворянство гроссведун Юрай. Тот знал Хитар лично и без труда распознает самозванку. Нейтрализовать опытного гроссведуна трудно, но можно. Для этого и был создан тандем Коробка-Уфелд. Жаль, что его нельзя было усилить активным участием самой Хитар, ибо никто доподлинно не знал, что у этой скромницы на уме.
Самое смешное, что король Согури ничего не знал о затеваемой интриге. Он был бы не прочь выдать за хана свою дочь и, видимо, вынашивал в отношении этого определенные планы, возможно, не совпадавшие с намерениями графа Космы.
Вообще, правителю Сугури следует посвятить отдельную страницу. Он — не первый в многовековой династии, кто проявлял магические способности (взять хотя бы Кизика Шоколадного!), но, пожалуй, он оказался самым непредсказуемым королем. Его Величество Сумур Первый вступил во власть сорока семи лет от роду и поначалу обещал стать великим правителем. Но внезапно в нем что-то сломалось. То он вновь становился деятельным и полным планов, то безвольно позволял придворным руководить собою. Чем некоторые из них, прямо сказать, беззастенчиво пользовались.
Между тем в Госку пришла ранняя осень. Она принесла яблочное изобилие, посему пироги с яблоками, яблоки с медом, томленные в печи, жареные гуси, нашпигованные яблоками, и прочее, и прочее подавались к каждому столу. За одним из таких яблочных застолий "совершенно случайно" встретились неленский дворянин Юрай и байг Уфелд.
— Ба! — воскликнул Уфелд. — Мой славный попутчик! Я вижу, — он кивнул на одеяние Кондрахина, — ты внял моему совету и направился-таки в Нелен, где и выхлопотал себе дворянство. Теперь, небось, со скромным байгом и знаться не захочешь?
Слова вылетали из уст байга легко и непринужденно, словно он был прирожденным оратором, а не слухачем тайной королевской канцелярии. Как и когда с ним произошла такая метаморфоза, он не мог ответить даже самому себе.
— Мой дорогой Уфелд! — в ответ протянул к нему руки ладонями вверх Кондрахин. — Какая приятная встреча! Садись, немедленно садись к моему столу. Как сам? Как здоровье Хитар?
— Не жалуюсь, — с широкой улыбкой отвечал Уфелд. — Добрались без приключений.
О судьбе же Хитар он на самом деле ничего не мог сказать: не знал. — Какими же судьбами тебя занесло в Госку? — осведомился байг спустя некоторое время, когда оба, уже с ленцой, доедали остатки причудливого творения местных кулинаров, состоящее из ломтиков мяса с крупно нарезанными грибами и овощами, украшенное поверх дольками порезанных яблок разных сортов. — Или это — тайна?
