Мы с бешеной скоростью перелистывали подколотые статьи, отпечатанные на машинке страницы, фотографии, делая заметки на память. Минутная стрелка больших часов над грилем скакала, как жеребец чистых кровей на финишной прямой, а я тем временем поглощал информацию о судоходном бизнесе Барнса, его политических связях, посещавших его дом звездах кинематографа, сделанных им пожертвованиях. Судя по всему, он был типичным представителем американской аристократии, но при этом персонажем более положительным, чем его соседи по Золотому Берегу.
Всего за пять минут до того, как мы должны были вернуть досье Кейт, Антоний оторвал взор от бумаг, посмотрел на меня глазами-фарами и сообщил:
— Он у нас на крючке.
— Это почему?
— Объясню в машине.
Мы сложили вместе все взятые нами листы, стараясь соблюдать изначальный порядок. Я поднял эту кипу и обстучал ее о столешницу, чтобы выровнять листы. Антоний вытащил из кармана монету в полдоллара и бросил ее на стол. Протерев свои обманки и засунув их во внутренний карман пиджака, он сказал:
— Уходим.
Мне пришлось дождаться, когда Антоний выйдет из редакции газеты, чтобы узнать наконец, что он там надыбал. Силач вернулся в машину с широкой улыбкой на физиономии. Усевшись за руль, он сообщил мне:
— Я сказал Кейт, что, возможно, мы потратим еще двадцать долларов на это досье.
Он завел «корд», и мы тронулись с места.
— Так что же ты нашел?
— Малыш, я настоящее золото. От взгляда обманок ничто не может скрыться.
— Ну хорошо, ты — золото.
— Догадайся, кто посещал Барнса во время своей поездки по Штатам.
— Сдаюсь.
— Не кто иной, как Артур Конан Дойль.
— Писатель?
— Ну да.
— И что с того?
— Да этот Барнс искренне верующий, на него призраки слетаются, как мухи на мед. Феи, привидения, духи, сеансы, спириты — ты о них только говоришь, а он в них верит. Ему можно дырки от бубликов продавать. Я нашел статью о том, как Конан Дойль гостил у Барнса, и там говорится, что оба испытывают интерес к спиритуализму. Барнс типичный лох.
— Это все очень интересно, но как это поможет встретиться с ним?
— Вот тут-то и зарыта собака. В другой статье, напечатанной несколько лет назад, упоминается приятель Барнса по Гарварду и близкий друг… догадайся — кто?
— Паркс.
— Эй… — Антоний так резко повернулся ко мне, что машина зарулила на встречную полосу.
— Смотри за дорогой, — посоветовал я ему.
— Откуда ты знаешь? — спросил он, выруливая обратно.
— Я видел гарвардский диплом на стене в комнате Паркса, когда мы приезжали туда в первый раз. Просто догадался.
