Шимазин понимающе усмехнулся. Он вообще в последнее время стал делать значительные успехи в области "постоянства" – менял девушек не раз в две недели, а раз в два месяца. А последняя так и вообще была у него уже почти полгода. И как подозревали сослуживцы, скоро вполне мог наступить прорыв "линии фронта" – и товарищ майор решит остепениться.
– Да ладно тебе, скучно будет – позвонишь. Или напишешь, – все же до "прорыва" было еще пока далеко. – И чего ты в ней нашел? Дите еще, худая как не знаю что. Танцует она конечно уууу, – офицер поднял большой палец вверх, – эт да. Думаешь, станет звездой Голливуда?
– Дурак ты, Терентий, и шутки у тебя дурацкие, – Васильев неодобрительно покачал головой.
– Да ладно тебе, не кисни. Все будет хорошо. Хотя по виду твоему не скажешь. Ты чего такой помятый?
– А того, что подняли сегодня в четыре утра, пожрать ничего не успел, весь день бегаю как наскипидаренный. И только собрался чуток передохнуть – как тут ты еще.
– А, так ты кушать топал? Давай я с тобой. По дороге расскажу.
– Чего расскажешь-то? – поинтересовался Леонид, уже возобновив свой путь к храму еды.
– Нам новые игрушки привезли.
– В смысле?
– Офицерам и всяким танкистам да летунам вместо ТТ теперь новые пушки выдают.
– Да? И как?
– "Оружие персональной обороны". Уж точно не ротной, ха-ха. А вообще – что-то среднее между пистолетом и автоматом. Нашему полку пока не выдали, на днях будут. На вид штука хорошая, хотя странновато выглядит, – ПП, внешне сильно напоминающие израильские "Узи" и чешские Sa 23, и вправду были не слишком обычны для советских офицеров, – только один фиг, если какая заварушка, мы с тобой опять за автоматы возьмемся. Но остальным может и пригодится, – Шимазин пожал плечами.
– Какая еще заварушка? – Васильев насторожился. – Японцы же капитулировали?
– А про Альянс ты не забыл? – иронично посмотрел на сослуживца Шимазин.
– Да ладно. Там же не идиоты сидят. Они чего, не видят, что мы их уделаем? Они вон с япами боролись сколько, а мы их за неделю к ногтю прижали, – не согласился Леонид.
– Идиоты не идиоты, но ты последний месяц по Союзам да Арнемам гостил, а мы, неусыпно несущие свою службу здесь, на передовой самого передового строя на земле, – Терентий хохотнул получившемуся каламбуру, – должны видеть и понимать больше, чем простые советские люди.
После этой фразы, введшей Васильева в ступор, комбат заржал как лошадь, вызывая недоуменные взгляды проходящий мимо людей.
