Женщина тотчас схватилась за карман. Толпа стихла. Оперативник быстрым взглядом отыскивал Юрку. Но его здесь уже не было. Он во весь дух мчался домой, довольный, что выпутался из неприятной истории и отделался от Усика.
* * *
Из открытых окон милиции доносился треск пишущих машинок. В вестибюле Быстровых остановил постовой, выписал пропуск, пояснил:
— Третий этаж, первая дверь налево.
Юрку охватил внезапный страх. Сгорбившись, он неторопливо плелся за матерью. Чем выше поднимались по широкой лестнице, тем тревожнее становилось у Юрки на душе. А когда вошли в кабинет, сердце бешено заколотилось, руки и ноги задрожали. За столом, у окна, сидел молодой мужчина в обычном сером костюме. Он встал, вышел из-за стола, заговорил:
— Здравствуйте, Елизавета Петровна. Будем знакомы — лейтенант Крылов. Присаживайтесь, пожалуйста. И ты, Сверчок, садись.
Сверчок? У Юрки похолодела спина, холодные капли пота выступили на лоб, лицо побледнело. Что-то знакомое прозвучало в голосе Крылова. Да и это скуластое лицо со шрамом на щеке он, Юрка, где-то видел. Быстрое опустился на стул, уперся глазами в ободранные носки своих ботинок. Откуда стала известна милиции его кличка? Что о нем еще знают? А если знают все? Нет, нет, не может быть!
На столе — лист бумаги, неразборчиво исписанный синими чернилами. Лейтенант Крылов подчеркнул некоторые места красным карандашом, взглянул на Юрку, заговорил:
— Извините, Елизавета Петровна, но я вынужден пригласить вас сюда. Дело в том, что один опытный преступник пытался сделать из вашего сына вора. Пока Юрий проходит по делу свидетелем, и мы обязаны его допросить. В вашем присутствии, конечно. Правда, кое-что по мелочи он и сам натворил. Думаю, Юрий нам расскажет все.
Крылов перевел серьезный взгляд на Юрку. Лейтенант сознательно не стал задавать вопросы, хотел, чтобы он сам освободился от тяжелого гнетущего груза. Мать тоже глядела на Юрку недовольно, сердито.
Юрка отвел в сторону глаза, заерзал на стуле, теребя пальцами старую кепку. Рассказать? Нет, не так-то просто это сделать, когда рядом сидит хмурая мать. Если бы ее не было, Юрка, конечно, мог бы кое-что выложить. Но при матери? Нет!
— Ну, рассказывай! — с волнением в голосе потребовала Елизавета Петровна. — Или у тебя язык отсох?
— Что рассказывать? Я в карманы не лазил, — буркнул Юрка, не поднимая головы.
— Ах, вот как! Тогда отвечай на прямой вопрос: когда и где ты познакомился с Женькой Жердиным, по кличке Усик?
