Увидев, куда притащила их Нина, Кассик слегка испугался. Он знал, что она собирается в Сан-Франциско; в полицейских докладах мелькало, что она бывает и на Норт-Бич, в районе, который всегда держали под наблюдением. Но тогда он думал, что так она выражает свой скрытый, тайный протест, и никак не ожидал, что она осмелится притащить его сюда. А Нина уже уверенно шагала к ступенькам, ведущим вниз, в какой-то подвальчик. Похоже было, что она прекрасно знает сюда дорогу.
Кассик схватил ее за руку и спросил:
– Ты уверена, что нам именно сюда?
Нина остановилась:
– Что ты имеешь в виду?
– Это как раз то самое место, которое я с удовольствием бы уничтожил. Жаль, что бомбы не покончили с этим раз и навсегда.
– Не волнуйся, все будет в порядке,– сказала она, поджав губы.– Я здесь всех знаю.
– Боже мой,– воскликнул Каминский, наконец осознав, куда они попали.– Ведь они же здесь совсем рядом!
– Кто «они»? – спросил озадаченный Кассик.
Обвисшее лицо Каминского перекосилось. Больше он не произнес ни слова; положив руку на плечо Тайлы, он повел ее к ступенькам. Нина уже спускалась, Кассик неохотно последовал за ней. Каминский спускался последним, весь погруженный в себя, бормоча что-то себе под нос и размышляя о каких-то собственных, только ему известных материях, терзавших его вечно сомневающееся сознание. Тайла серьезно и невозмутимо шла с ним, и не похоже было, что ее тащат силой. Несмотря на молодость, она сохраняла полное самообладание, ничему не удивлялась, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.
Подвальчик был тесно набит людьми; густая толпа шевелилась и двигалась как единый организм. То и дело оглушающе что-то гремело, словно кто-то колотил по листу жести; мерцающие струи дыма стлались по воздуху, ровный гул голосов покрывал атмосферу, насыщенную человеческими испарениями.
Официанты-роботы, свисающие с потолка, скользили по всем направлениям, разнося напитки и собирая пустые стаканы.
– Вон туда,– кивнула Нина и пошла вперед.
Кассик и Каминский переглянулись: подобные заведения были, конечно, не запрещены, но Служба безопасности предпочла бы их все-таки закрыть. Район Норт-Бич в Сан-Франциско был, так сказать, bete noir[2] злачных мест, последним пережитком довоенного времени, когда районы красных фонарей были обычным делом.
Нина уселась за крохотный деревянный столик, придвинутый к стене. Над головой неровным светом мерцала искусственная свеча. Кассик подвинул к себе какой-то ящик и кое-как притулился рядом. Каминский механически проделал ритуал отыскивания стула для Тайлы, а потом нашел и для себя. Наклонившись, он положил свой пакет на пол, прислонив его к ножке стола. Все четверо сидели, тесно прижавшись друг к другу, касаясь друг друга локтями и коленями, уставясь друг на друга, вокруг квадратного, пропитанного влагой столика.
