У меня потемнело в глазах. Оказалось, что самая счастливая ночь моей жизни стала последней для множества ни в чем не повинных детей. Нашей с Гуннаром ночи любви суждено было стать черной датой в календаре омниор. С тех пор в этот день они вспоминают имена несчастных жертв, совершают очистительные ритуалы и воздерживаются от веселья.
Но мне не давали покоя некоторые соображения. Если той ночью опасность угрожала всем омниорам, не уехавшим праздновать Имболк, почему Деметра не попыталась связаться со мной? Неужели она была до такой степени равнодушна к моей участи?
Мать прочла мои мысли. Судя по всему, когда я находилась рядом, это не представляло для нее труда.
— Я звонила к вам домой и разговаривала с Карлой. Она меня успокоила — сказала, что ты жива и здорова и что вы втроем прекрасно проводите время.
Облегченно переведя дух, я поняла, что Деметре все-таки не совсем на меня наплевать.
— Возьми! — Деметра протянула мне билет на автобус. — Поезжай, поговори с матерью погибшей малышки. Это омниора из Клана Волчицы по имени Елена, она работает библиотекарем. Остановишься в Урте вот по этому адресу и разыщешь всех омниор, хоть что-нибудь знающих о гибели девочки. Расспроси их. Узнай как можно больше. Договорились?
— Договорились, — пробормотала я, смущенная высоким доверием, оказанным мне предводительницами кланов омниор.
— Продумай, что можно сообщить остальным омниорам. Необходимо избежать всеобщей паники.
От этих слов мне стало страшно — за первой жестокой расправой могли последовать и другие!
— Что все-таки происходит?
— Сбывается Пророчество, — вздохнув, ответила Деметра. — Одиоры осмелели, вылезли на свет и готовятся к войне.
— К какой войне?
— К войне, предсказанной в Пророчестве Омны. К Войне колдуний, которая начнется с пришествием Избранницы.
У меня мурашки побежали по коже. Раньше я и думать не думала обо всех этих пророчествах. До меня доносились разговоры о пришествии Избранницы, но они казались мне детскими сказками.
— А кого выбрали новой предводительницей кланов западных омниор? — спросила я без особого интереса.
— Меня, — равнодушно ответила Деметра.
Я не стала ее поздравлять, чтобы мать не подумала, что я придаю значение такой ерунде. Чем больше я взрослела, тем больше отдалялась от нее.
Тем временем Деметра дала мне денег и последние наставления:
— Выдумай какой-нибудь благовидный предлог. Не забудь, тебе придется иметь дело и с обычными смертными женщинами.
Мать не стала меня целовать, она даже не помахала мне рукой на прощание, а просто растворилась в толпе.
