— Мужик вы были, мужиком и остались! — и у Адели Львовны задрожал голос. — Только мужик и мог такое придумать: в старинном родовом имении вырубить чудесный лес и на его месте винокуренный завод построить. Дикость!
— За долги вашего папаши пошло бы это ваше родовое имение, если бы этот мужик на вас не женился! — уже кричал дядя. — И ходили бы вы по миру с вашей дворянской спесью! Спасибо мне скажите, что от голода вас спас!
— Какая я несчастная! Для такой ли жизни я Смольный институт кончала! — И Адель Львовна расплакалась, а дядя что-то ещё кричал — Ваня уже не слушал — и уехал на завод.
И вот бродит Ваня по пустому дому… Чем бы заняться? Об учебниках и думать неохота! Ладно, вечером успеется!..
Ваня тоскливо оглядывается кругом. Ага, на отрывном календаре под большой цифрой «1910» стоит «июнь 16». А сегодня уже семнадцатое! Ваня подходит и срывает листок. Может быть, на обратной стороне что-нибудь интересное?..
«Лучший рецепт земляничного варенья», — читает он вполголоса, сердито комкает бумажку и бросает её в окно.
В соседней комнате раздались голоса и шаги. Неужели дядя уже вернулся?! Нет, слава богу, не дядя. В дверь вошли двое: старый лакей Тихон и высокая молодая женщина в платочке и простеньком платье.
— Тётенька у себя? — спросил Тихон, проходя мимо мальчика.
— Должно быть, у себя, — ответил Ваня. — А кого это ты привёл, Тихон?
Тихон ничего не сказал, а женщина взглянула на Ваню, улыбнулась и приветливо поклонилась:
— Здравствуйте, барчук!
Ваня молча кивнул головой и пошёл за ними.
Адель Львовна лежала на кушетке с книгой в руках. Ее густые, длинные волосы были распущены.
— Здравствуйте, барыня, — тихо сказала пришедшая и низко поклонилась.
— Здравствуй! Ты кто такая?
— В горничные к вам пришла наниматься, барыня, — ответил за пришедшую Тихон и вышел из комнаты.
Адель Львовна внимательно оглядела женщину с ног до головы.
— Как тебя зовут?
— Машей.
— А ты откуда?
— Из города, барыня. Мне там говорили, что у вас недавно старушка горничная померла. А я место ищу.
— А ты что умеешь?
Женщина улыбнулась.
— Работу горничной всякую знаю, барыня. Я пять лет в Питере у хороших господ жила. У графов Уваровых.
— О! — удивилась Адель Львовна. — А почему же ушла от них?
— Они, барыня, за границу уехали. Хотят там детей учить.
— Рекомендация есть?
— Как же, барыня. Пожалуйста!
Маша протянула барыне конверт. Ваня подошёл ближе и заглянул через её плечо. На небольшом листе плотной голубоватой бумаги, под оттиснутой наверху золотой короной, крупным, чётким почерком было написано:
