Нет, уровень чистоты у него был… характерный для общественного транспорта. Без облупившейся краски и заляпанных окон, что и считается чистотой. Другое дело, что внутренняя отделка, похоже, не менялась годами. Возле водительского кресла красовался календарь четырнадцатилетней давности. К оконному стеклу был пришпилен агитационный плакат, откуда взирало лицо господина Аварана, мэра Вандербурга. Лицо это выглядело гораздо моложе, чем сейчас, даже с учетом ретуши. Судя по плакату, Аваран баллотировался еще только в муниципалитет и вряд ли помышлял о кресле мэра.
Кроме того, цепкий, не смотря на градусы, взгляд студента выявил: табличку, указывающую стоимость проезда в разы меньшую, чем обычно; карту маршрута № 8, на которую не были нанесены некоторые, причем не очень новые, районы. Но окончательно Карена добил постер, приглашающий всех на премьеру фильма, некогда культового, а в наше время не посмотренного только ленивым, причем по телевизору.
Вдоволь насмотревшись, Карен хмыкнул. Ну, точно, какой-то бомбила, выкупивший древний автобус, теперь зарабатывает, пользуясь недостатком транспорта. С меня, мол, возможность доехать даже глубокой ночью, причем по дешевке, с вас — терпение, необходимое, чтобы вынести медлительность старой жестянки, а также хреновый дизайн. Как говориться, дареному коню…
Почти все места в салоне были заняты. Кроме одного, но Терусяну пришлось поспешить, дабы опередить другого стоящего пассажира — задохлика примерно его лет, одетого в какие-то обноски. Наверное, за родителями донашивает.
— Слушай, это мое место! — возмутился задохлик, — я же просто пройтись хотел.
— Ты офигел что ли? — хмыкнул Терусян, — тут че, твое имя написано?
— Другие подтвердят, — неуверенно произнес задохлик, оглядываясь в поисках поддержки. Лишь одиночные равнодушные взгляды были ему ответом.
— Знаешь поговорку, — довольно ухмыляясь, начал Терусян, — жопу оторвал — место потерял. Постоишь, не инвалид же. К тому же я маг. Хочешь, в козявку тебя превращу?
Отступив под тяжестью последнего аргумента, задохлик убрался на другой конец салона.
— В мое время волшебники вели себя иначе, — подала голос тетка с двумя сумками. На это Карен не среагировал, ибо вполне справедливо полагал, что смысла препираться с женщинами — ноль. Особенно с теми, которые старше тебя. Поэтому студент просто отвернулся, да так и провел всю дорогу, наслаждаясь видом из окна.
Когда стало светло, почти как днем, а улочки, на которых от силы могли разъехаться два автомобиля, сменились широкими автострадами, Карен понял, что он в центре. Теперь надо бы сойти поудобнее, чтобы недалеко от универа… Поднявшись с сидения, и, не найдя кондуктора, студент подошел прямо к водительскому месту, по дороге нащупывая в кармане мелочь.
