– Нико, почему все это происходит здесь? -спросила Дайана, обведя глазами комнату.
– Ты изводишь меня своими «почему», -проворчал он, проводя губами по ее шее.
– Это потому, что ты постоянно преподносишь мне сюрпризы.
– Я думал, на этот раз все понятно без слов. Ты настолько красива, что я не могу спокойно смотреть на тебя, – низким, проникновенным голосом сказал он. – И меня так сильно тянет к тебе, что я не могу выдержать даже небольшой отрезок времени, чтобы не остановиться посредине пути и не заняться с тобой…
Николо жарко и проникновенно поцеловал ее, и у Дайаны отпала всякая необходимость задавать вопросы. Однако она понимала, что, несмотря на его лестные слова, главная причина, по которой они очутились здесь, в этой постели, заключалась в другом.
Чем-то за обедом в деревенском кафе она случайно выдала себя, и Николо понял, что ей не хватало его прошлой ночью. Дайана хотела бы знать, какие струны в нем задела, потому что тогда, возможно, стала бы понимать его гораздо лучше.
Наконец с большой неохотой они решили, что им пора отправляться в путь, чтобы успеть прибыть на виллу до наступления темноты. Дайана отправилась принимать душ, который находился в конце коридора. Когда она вернулась, Николо стоял у небольшого столика, на котором лежал деревянный поднос с горой бутербродов, кувшином и стаканами.
– О, владелец гостиницы не забыл про нас, – весело заметила Дайана.
– У нас не было настоящего обеда, – сказал Николо, наполняя стаканы ледяным морсом. – Поэтому я подумал, что нам не повредит немного подкрепиться перед дорогой. Угощайся. Здесь, правда, только сыр и ветчина, – добавил он, передавая ей стакан.
– Спасибо.
Николо ушел в душ, и Дайана с любопытством оглядела номер. То, что имело неясные, загадочные очертания в полутемной комнате, теперь, когда Николо поднял жалюзи, вызывало у нее интерес. Стены, окрашенные в бледно-зеленый цвет, несли на себе печать времен, на дощатом полу лежали толстые самодельные коврики. Кровать была из тех громоздких сооружений, на которые нельзя сесть, не приподнявшись на носках. По обе стороны от изголовья находились тумбочки, на которых стояли настольные лампы. На аукционе старинных вещей за них дали бы немалую сумму.
Во мне сейчас говорит искусствовед, подумала Дайана и усмехнулась. Ей нравилось, что лампы стояли именно там, где им и положено стоять, а вопрос, сколько за них могут выложить на аукционе, был для нее сейчас далеко не главным.
