Из прошлого опыта он знал, что письмо было спрятано под ее сорочкой!
Тонкая улыбка скользнула по его губам. Нет, сейчас письма там точно не могло быть. Вне всякого сомнения, она его перепрятала. В противном случае он нащупал бы листок бумаги, когда ласкал, гладил и целовал ее тело…
Воспоминания взволновали его.
Ее окружал ореол свежести, наивности и невинности – подобных чувств он никак не ожидал встретить у женщины в ее положении. Не исключено, что это было частью наигранного очарования, но, возможно, то, что ему удалось пробудить в ней, было неожиданным для них обоих. Перед его взором опять возникли сладостные видения. Гейбриел не в силах был думать ни о чем другом. Как он ни старался, его мысли невольно возвращались в ее спальню.
«Я велю вам прекратить», – донесся до его слуха ее умоляющий голос.
Он улыбнулся.
«В следующий раз, мой воробышек, я обещаю тебе, что ты будешь умолять меня проделать все до конца, а не бросать на полпути».
Антуанетта лежала на кровати и смотрела, как лучи восходящего солнца заалели на гардинах. Она тоже пыталась разобраться в существе тех необычных отношений, которые складывались между нею и незнакомцем. Неужели она настолько потеряла голову, что позволяет развиваться столь странному роману? Однако благоразумие не возвышало свой голос – напротив, все выглядело так, как будто рассудок стушевывался и уходил в тень, как только он начинал ласкать ее. Неужели такое должно происходить всегда в отношениях между мужчиной и женщиной? Такая возбуждающая радость, от которой кружится голова, нечто, очень похожее на экстаз. Раньше она не могла поверить в такое. Она столько навидалась неудачных браков, в которых ее знакомые отнюдь не обретали счастья, что даже стала верить, что счастье не является обязательным атрибутом замужества.
Но разве сейчас она думала о замужестве? Скорее она размышляла об интимной связи, о физической близости и плотских утехах.
Да, пока он был рядом с ней, он заставлял ее тело кричать, петь под наплывом новых удивительных чувств. Кем же он все-таки мог быть?!
А что, если сэр Джеймс арестует его?
Вопрос неприятно поразил ее. Да, сам незнакомец не верил в то, что его поймают, и даже похвастался: «Я неуловим как ветер». Но Антуанетта считала это пустым бахвальством – сэр Джеймс произвел на нее впечатление очень толкового судьи.
За окнами солнце вставало все выше, начинался новый день. Конечно, если ей первой удастся открыть, кто он на самом деле, она предупредит его об опасности, предоставит ему время, чтобы скрыться.
