Среда, сайт «www.igranavylet.ru»
С утра Люба вновь внимательно следит за тенью. Милый, добрый друг! Ты-то возвращаешься каждое утро! Остальные уходят. Ну почему надо было родиться таким скучным, неинтересным человеком? Почему?! Полжизни ждать своего счастья, дождаться, поверить в то, что оно тебя нашло, а потом узнать, что все это был только обман. Ее муж всю жизнь любил другую женщину. Его можно простить только потому, что он умер. А о мертвых либо хорошо, либо…
Надо бы отвлечься. Включиться в чужую жизнь, почувствовать себя среди людей. Все познается в сравнении, может быть, твои неприятности не повод для огорчения, если узнать, что в этот момент переживают другие люди? Люба садится за компьютер, жертвует еще немного денег с банковского счета. Пары часов хватит, чтобы отвлечься и переключиться на чужие проблемы.
…Вот Серафима Евгеньевна Ирисова ждать своего счастья больше не собирается. Кажется, решила признаться Кучеренко в своих чувствах и весь день собирается с силами. В это время сочувствующие готовят почву. Первым делом добрая Зося. Находит момент, когда Виолетта занята в своей комнате макияжем, и заглядывает к Якову Савельевичу:
— Можно?
— Разумеется. — Пенсионер в это время скептически оглядывает свою работу. Ту первую картину, где маслом написан уголок его комнаты. Отходит назад, смотрит, приближается и снова смотрит.
— Красиво, — улыбается Зося.
— А?
— У вас талант.
— Ну уж и талант, — скромно говорит Кучеренко, но ему приятно.
— Я хотела поговорить с вами о Серафиме Евгеньевне.
— Зачем?
— Скажите, вы женаты?
— Я? Нет, не женат.
— А почему?
— То есть был женат. Развелся.
— А дети?
— Дети есть, — охотно говорит Кучеренко. — Взрослые уже. У обоих сыновей семьи, дети.
— А вы?
— Живу один. Квартирка маленькая, да мне больше и не надо.
— А почему развелись?
Кучеренко мнется. Видно, вопрос ему неприятен:
— Что уж там говорить! Ну, развелся. Лет десять назад. Дети выросли, и развелся.
— Она стерва, да? Как Виолетта?
— При чем здесь… Нет, нормальная женщина. Я виноват.
— В чем?
— Да что там говорить! Дело прошлое. Теперь вот хочу жизнь свою начать сначала. С чистого, так сказать, листа. Нет, с чистого холста.
— Это хорошо, — обрадовано говорит Зося. — Вы поэт, Яков Савельевич. По-моему, вы с Серафимой Евгеньевной отличная пара.
— Как-как?
— Яков Савельевич, неужели вам нравится эта Виолетта?
— Да как сказать…
— Какой же вы неуверенный в себе человек!
— Это есть, — соглашается Кучеренко. — Неуверенный. Оттого и жизнь свою загубил. Уверенности не хватало. Не в том ее искал. Видишь ли… — Он снова мнется, оглядывается по сторонам, потом шепчет: — С женщинами у меня проблемы. Тебе скажу, ты вроде как и не… женщина.
