— Ах, деточка! Разве надо прежде узнать человека, а потом его полюбить? Увы! Это не поддается ни разуму, ни воле.
— Но Яков Савельевич и вы…
— Что я?
— По-моему, у вас должно быть много поклонников.
— В прошлом, — грустно улыбается Ирисова. — Это все в прошлом. И весьма далеком.
— А почему вы не вышли замуж? — спрашивает Зося. Потом извиняется: — Простите, это не слишком бестактный вопрос?
— Зосенька, вы чудо! — Как же близко у Ирисовой слезы! — И я, право, не понимаю вашей склонности к… Ну, в общем, вы меня поняли.
— Я такая, — упрямо говорит Зося. — Почему надо скрывать?
— Но, деточка… Как же это вообще может быть?
— Вам рассказать?
Зрители наверняка в этот момент замирают у экранов.
— Нет-нет! — в ужасе шепчет Ирисова.
Наверняка всеобщий вздох разочарования.
— В интиме должна быть тайна.
— Чего же вы сюда пришли? — удивляется Зося. — Разве вас не предупреждали?
— Ах, мне намекали, что между мной и кем-то из участников может разгореться роман, и не надо при этом скрывать своих чувств, напротив, идти навстречу…
— И вы собираетесь?
— Что?
— Идти навстречу?
— Деточка!
— Признайтесь в своих чувствах Якову Савельевичу, — настаивает Зося. — Вот увидите, что вам будет легче.
— Ах!
— Ведь если он переспит с Виолеттой…
— Что?!
— Это «Игра на вылет». Здесь есть определенные правила. Вспомните рассказ Артема Арсеньевича о самой первой «Игре» в реальном времени. Кажется, она называлась «Лицезрение любви»? Так? А несогласных с правилами рабов забивают камнями.
— Артем… Он— в ужасе шепчет Серафима Евгеньевна.
— Он всего лишь не захотел переспать с Виолеттой. Бедный инженер Суворов!
— Вы думаете, что… — Ирисова оглядывается.
— Тише! — Зося прикладывает палец к губам. — Я кое о чем догадалась.
Несколько минут они обе молчат. Потом Зося спрашивает Ирисову:
— Хотите, я сама поговорю с Яковом Савельевичем?
— Это же так неловко! Женщина должна терпеливо ждать, когда мужчина сам пойдет ейнавстречу.
— Ну а как же Татьяна Ларина? Вы же сами мне рассказывали, как читали на вступительных экзаменах ее письмо к Онегину.
— Ах, это, конечно, чудо! Эти дивные, волшебные слова… «Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с тобой…» Но я так стара, Зосенька. Разве к лицу мне чувства юной девы? Нет, я уже, увы, старуха.
— Какая же вы старуха? — искренне удивляется Зося.
— Вы, деточка, и в самом деле так считаете?
Они разговаривают очень негромко, и Люська, появившаяся в гостиной, весело спрашивает:
— О чем секретничаете?
— Ай! — вздрагивает Серафима Евгеньевна.
