— Ну и что тут такого: писать интерьеры? — удивляется Ирисова.
— Интерьеры или кого-то в интерьерах… — Градов.
— Или кого-то вместо интерьеров. — Зося. — Кстати, как ваша картинка, Яков Савельевич?
— Вполне, — жует губами пенсионер.
Ирисова довольна: Виолетта от него отстала.
На кухне она вовсю занята инженером:
— Я знаю, почему они к нам пристали. Это от зависти. Когда у кого-то любовь, все остальные просто начинают беситься!
— А у нас разве любовь? — моментально пугается инженер.
— А что же? — Блондинка распахивает глаза, похожие на лужицы фиолетовых чернил.
— Мы просто танцуем, — бубнит Суворов.
— Но ты меня прижимаешь!
— Это положено.
— Ах, положено! — Виолетта хватает полотенце, словно примеривается. Неужели устроит инженеру сцену? — Еще чего положено?
— Вета, не надо так реагировать, — пятится от блондинки инженер. — Мы просто весело проводим время. Сама же говорила, что здесь скучно.
— Я хочу в жизни настоящего чувства! — заявляет Виолетта. — Мне уже двадцать два года — и никакой роковой любви!
— Роковой? — мгновенно пугается инженер. Потом бормочет: — Почему ж обязательно роковой?
— Потому что в кино только такая!
— Тебе же целых двадцать два года! — в ужасе говорит Артем Арсеньевич, видимо с тоской вспомнив прагматичную Маню. — А ты ведешь себя как ребенок!
— Я не ребенок! — мгновенно обижается Виолетта. — Я тебе сегодня ночью это докажу!
— Кошмар какой-то!
— Нет, завтра. Ты непременно должен помучиться ожиданием.
— Бред!
— И тогда я приду.
— Боже мой! Я просто уверен, что они все сейчас нас видят и слышат! Маня, Сонечка, Петя, дядя Боря, тетя Саша и Иван Петрович, главный инженер, и завпроизводством Петр Ивановиче.
— Непременно завтра.
Виолетта прижимается к инженеру, чмокает его в щеку:
— Фи! Шершавая! Ты должен непременно завтра побриться. В ванне, — понизив голос, говорит она. — Когда я себе это представляю…
Инженер испуганно оглядывается:
— Послушай, а нельзя ли как-нибудь…
— …то чувствую такое…
— …иначе.
— …такое. Словом, что-то определенно чувствую. Артем Арсеньевич бормочет:
— Я принесу из гостиной оставшиеся тарелки. Инженер поспешно ретируется с кухни, а камера его не оставляет, тут же переключается на гостиную.
— По вашему лицу не скажешь, что вы счастливы, — при виде его замечает Кучеренко.
— Скорее, расстроен. Как-то оно все не туда повернулось.
— Это от безделья, — замечает Зося. — От скуки.
— Не переживайте, — утешает пенсионер. — Роскошная ведь женщина.
— Маня поймет и простит. — Алексей Градов.
