— Раз, два, три. Раз, два, три. — Сегодня в программе вальс. Виолетта то и дело сбивается с ритма и наступает ему на ногу.
— Ты лучше езжай на поезде в Америку, — издевается Люська. — В Голливуд, прямо на кинопробы. И дешевле, и мир посмотришь. Что там видно с самолета? Одни облака! А на море, говорят, сильно укачивает. Будешь блевать за борт — продюсеры разбегутся.
— Фи! — морщится Серафима Евгеньевна. — Люсенька, вы грубы! Зачем же так?
— Да? А с какого вокзала? — Виолетта снова натыкается на ногу инженера. — Артем, с какого?
— Да они шутят.
— Шутят? Почему шутят?
— Вета, разве можно доехать в Америку на поезде?
— Нельзя? А почему?
— Ты глобус видела когда-нибудь? — не выдерживает Зося. — Там, кажется, очень наглядно видно, что воды гораздо больше, чем суши. А по ней еще не научились прокладывать рельсы. Железо, оно, знаешь ли, очень быстро тонет. И вообще: у вас в школе география была?
— Не помню. Что это за предмет: география? Ха! Для чего нужна?
— Чтобы поезд на Канары на Казанском вокзале не искать, — бурчит из угла Кучеренко. Он сердится на то, что Виолетта предпочла инженера. А ведь ради Виолетты Яков Савельевич готов был выяснить даже, кто такой Брюс Уиллис.
— Подумаешь, нельзя! И вообще, я хочу не в Америку, а в Париж!
— По Средиземному морю? — невинно интересуется Алексей Градов.
— Допустим!
— Могу вас огорчить: лифт вверх не поднимается, — замечает программист.
— И вообще: иди посуду мой. Твоя очередь, — подводит итог Люська.
Странно, но Виолетта не огрызается в ответ. Только отмахивается:
— Ах, я не хочу! Раз, два, три. Раз, два, три.
— Я помогу, — улыбается инженер.
Люська иронично прищуривается:
— А как же Маня?
— Хорошая ведь женщина, — добавляет программист.
— Не слушай этих зануд, — тянет инженера за руку Виолетта. — Пойдем, Артем.
— И даже в рифму, — хихикает Люська. — Виолетта, пусть Артем Арсеньевич насвистит тебе мелодию, а ты ему слова начирикаешь.
— Получится шлягер «Игра на вылет» — тебе намылят». Шею, имеется в виду, — язвит Алексей Градов. — Это я о Мане.
— Вы злые! — Виолетта все-таки зацепляет инженера и тащит его за собой. — Злые!
— Что-то будет, — замечает пенсионер.
— А вы еще хотели ей интерьеры писать, Яков Савельевич, — надувает губки Серафима Евгеньевна.
— Что, простите, делать? — усмехается Градов.
— Пошляк, — уже на выходе из гостиной показывает ему язык Виолетта.
— Каждый понимает в меру своей испорченности, — пожимает плечами программист. Он сегодня в ударе: разговорился.
