— Нет, это просто невыносимо! — вскакивает с дивана Залесская. — Все против меня!
— Вы не правы: все против всех, — очень тихо поправляет ее Алексей Градов.
— Вы все меня ненавидите! — не обращая на его слова внимания, восклицает писательница. — Вы все! Но у меня и так самый низкий рейтинг!
— С чего это вы взяли?! — все хором.
— Я чувствую! У нас, людей искусства, повышенная чувствительность! А вы все толстокожие бегемоты.
— Милочка, успокойтесь, — обращается к Залесской Серафима Евгеньевна. — Право, не стоит так волноваться. Мы сейчас посадим рядом с вами приятного молодого человека. Нет, Леша, вы к Зосеньке садитесь. Артем Арсеньевич, будьте так любезны.
— Да-да. С удовольствием. — Вот инженер Суворов о своем низком рейтинге ничего не подозревает. Послушно садится рядом с Залесской, интересуется: — Ужин вы сегодня готовили?
— Что?! И к ужину какие-то претензии?! — Залесская снова хватается правой рукой за горло.
— Да я просто так спросил!
Все молча начинают накладывать себе в тарелки пиццу. Стук вилок и ножей, долгая пауза, потом Кучеренко замечает:
— А все-таки когда вы, Люсенька, дежурите по кухне, это просто праздник души.
— Это для тех, у кого все радости жизни остались только в ощущениях собственного желудка! — тут же вклинивается Виолетта.
— На что это вы намекаете, девушка? — прищуривается пенсионер.
— На то самое. Не переживайте: не у вас одного здесь климакс!
— Вот дура! — громко ахает Люська. Зося осуждающе качает головой, Серафима Евгеньевна раздувает ноздри тонкого аристократического носика. Мария Залесская бледнеет и громко стонет:
— Нет! Я не могу так больше! Не могу!
И начинает рыться в бездонных карманах.
— Правильно: выпей порошочек, — кривит губы Виолетта.
Это уже слишком! Люба слышит, как соседнее кресло громко скрипит. «Да это просто стерва!» — слышится оттуда. Похоже, Стас вспомнил бывшую жену. Виолетта сейчас просто обязана упасть в рейтинге на самую нижнюю строчку. Лучше уж пусть в «Игре» останется скучный инженер Суворов.
Писательница, порывшись в карманах, достает белый прямоугольничек и начинает долго его разворачивать.
— Успокоительное? — сочувственно спрашивает инженер.
— Да. Самое верное, — утвердительно кивает Залесская. Кто-то заботливо ставит перед ней стакан с водой.
Дальше сцена, которую телезрители видели уже много раз. Залесская запрокидывает голову и медленно ссыпает в рот порошок. Судорожное глотательное движение белого горла. Но дальше… дальше… Она резко начинает кашлять, задыхаться, руками судорожно хватается за горло, словно хочет его разорвать, вытащить обратно порошок, лицо синеет, вот Залесская падает вместе со стулом и замирает.
