Кейтлин вернулась в комнату, жуя кусочек жареного хлеба с черным густым соусом. Она ничего не сказала и стала рыться в бумагах, лежавших на столе, зажав хлеб во рту, чтобы делать это обеими руками.
– У нас все равно не было никаких планов на субботу, – сказал Ник. Внезапно он почувствовал усталость.
Глядя на него, Кейтлин дожевала, а затем проглотила свой тост.
– Мы всегда можем снова посмотреть «Бэйба».
Ник не понял, был ли в ее словах сарказм. Она смеялась больше, чем Роза, когда мыши пели «Голубую луну». Хотя Кейтлин ненавидела Марианну, но ласково относилась к Розе и иногда явно радовалась ее присутствию, поскольку это избавляло от необходимости идти на какие-нибудь вечеринки или общественные мероприятия. Это не значит, что Кейтлин сторонилась общества – она любила компании, но терпеть не могла толпу, неудобства и очереди. Особенно если толпа и очереди состояли из людей, связанных со СМИ, – к этому классу людей она испытывала глубокое презрение. Кейтлин всегда была категорична в своих симпатиях и антипатиях: она редко допускала исключения или принимала неоднозначность ситуации. Ее неодобрение временами тоже выглядело эксцентрично: Кейтлин могла подняться и гордо выйти из зала, если в фильме показывалась погоня на автомобилях, и заставить ее вернуться было невозможно. Все автомобильные погони были скучными, а все фильмы с ними – плохими, так же как ничего хорошего она не находила в научной фантастике и мюзиклах. Равным образом то, что нравилось Кейтлин, было объективно хорошим, и спорить здесь не о чем. Те, кто говорил, что не любит Шекспира, были, по ее мнению, просто глупы и не стоили того, чтобы она тратила на них свое время.
Благодаря такой убежденности Кейтлин очень успешно справлялась со своей работой юрисконсульта по социальному обеспечению. Если она решала, что миссис X имеет право на пособие по нетрудоспособности или мистеру Y дали неверные сведения относительно его прав по оплате жилья, то начинала с систематическим упорством преследовать соответствующее правительственное учреждение, которое в результате обычно изнемогало и с позором сдавалось. Кейтлин же возвращалась домой с букетами цветов и коробками конфет от благодарных клиентов.
Ник познакомился с Кейтлин, когда работал над документальным фильмом о тех, кто попал в тюрьму за неуплату подушного налога. Он сразу влюбился: ему нравились ее цепкость, как у терьера, ее ирландское происхождение – в противоположность его чисто английским корням, умение хорошо делать свое дело, кокетливость, с которой девушка высмеивала его невежество и наивность в политике. Нику нравилось, что Кэйтлин могла выглядеть сурово или обворожительно, в зависимости от своего настроения и усилий, которые готова была к этому приложить. Она вышла из рабочего класса, но не стремилась выставлять это напоказ, чтобы получить какие-то выгоды. Однако Нику потребовалось немалое время, чтобы сблизиться с ней. Он был умен и понимал, что неразумно выбирать себе женщину, которая ему не подходит, и что следует играть в полную силу. Ник был очарователен; он окружил избранницу постоянным вниманием; он приглашал ее в разные места. Кейтлин по-прежнему сохраняла насмешливый тон по отношению к нему и его окружению, но однажды Ник набрался смелости взять ее за руку и предложить вернуться к нему домой, чтобы провести ночь вместе. В ответ девушка рассмеялась, поцеловала его и сказала: «Я уж думала, что никогда не услышу этого от тебя».
