После рождения Розы какое-то время казалось, что все устроится. Ник стал жить отдельно, договорившись о финансовой стороне и о том, когда он будет ухаживать за ребенком. Однако период гладких отношений был недолгим, и особенные неприятности возникли, когда Ник начал встречаться с Кейтлин. Стали раздаваться звонки поздним вечером, кто-то долго молчал, а потом просто клал трубку. Иногда Марианна начинала выкрикивать оскорбления, пару раз она даже приходила и начинала колотить в дверь: «Ублюдок, ублюдок. Проклятый ублюдок, опять с этой шлюхой. Открой чертову дверь, трусливый ублюдок! Выходи, стерва!» Ник очень боялся, что однажды Кейтлин ответит, потому что она не уступила бы Марианне. Однако обычно она закрывала голову подушкой и сквозь скрежет зубов требовала, чтобы Ник избавился от Марианны.
Когда-то Ник поклялся, что никогда не будет вести себя в присутствии своих детей так, как вели себя его родители при нем, его брате и его сестре. Но однажды, когда он забирал Розу из дома Марианны, они стали ругаться, и та налетела на него, впившись ногтями в лицо. Они боролись в гостиной. Ник повернул женщину и удерживал ее руки подальше от своих глаз.
– Сумасшедшая сука, чертова ненормальная сука!
Повернув голову, он увидел стоявшую в дверях девочку, по лицу которой ручьем текли слезы.
– Папа, перестань, не трогай маму, не бей маму.
Он отпустил руки Марианны, она встала рядом с ним, тяжело дыша от физических усилий и ярости, и они оба смотрели на фигурку малышки, которую произвели на свет.
Постепенно буйные сцены прекратились, и в последнее время Ник мог отчасти ослабить напряжение. Теперь между ними установилась мрачная ненависть, взаимное озлобление. Нику казалось, что его одурачили; Марианне казалось, что ее предали. Ненависть росла и набирала силу, из младенчества она перешла в детство, и у нее впереди была целая жизнь. И ни один из них не знал, что с этой ненавистью будет дальше, какая бурная юность предстоит ей в скором времени.
Ник поднялся и подошел к окну. Дождь был таким мелким, что у него не хватало сил долететь до земли, и ветер бросал капли на оконное стекло. Это была его квартира; Кейтлин жила здесь вместе с ним, но квартира была его. Отец дал Нику денег на первый взнос, убеждая купить жилье, пока цены на рынке не поднялись. В конце концов, он нашел эту квартиру на Страуд-Грин-роуд в десяти минутах от станции метро «Финсбери-парк». Район не ахти, но все же это был Северный Лондон, и квартира Нику нравилась, особенно садик на крыше сзади, откуда был виден небольшой городской парк: люди играли в шары, запускали змеев, жаловались друг другу на свои беды, гуляли с собаками, а летом этот парк долго освещался лучами заходящего солнца. Ник наконец освободился от Марианны: здесь она не могла предъявлять к нему требования, отсюда он мог никуда не уезжать, если ему того не хотелось. Это была его квартира.
