Идут вперед бессмертные бойцы.
Шагают маршем с нами павшие герои,
И наши прадеды, и деды, и отцы…
Губная гармошка засвистела грозно и высоко; сидящие германцы, пристукивая чашами по колену или по земле, подхватывали песню:
— По городам шагают батальоны,
Уже не раз бывавшие в бою!
Сегодня тысячи, а завтра — миллионы
Встают на бой за Родину свою!
Когда сигнал к атаке нас разбудит —
Сомкнут ряды Германии сыны,
И наше знамя гордо виться будет
На страх врагам! На славу для страны!
Игорь незаметно поднялся, отошел в темноту, а потом — прочь от костра, оставив возле него чашу. Ему стало вдруг грустно, захотелось уйти подальше от людей, шума, веселья… Ноги сами вынесли его на опушку рощи, за которой начинались пустые, скошенные луга, серебряные от света звезд, красноватые от зарева Адаманта.
Мальчишка ощутил чье-то приближение, плавно повернулся и увидел двух человек — держась за руки, они шли по кромке лугов. Света было достаточно, чтобы, даже не вглядываясь, сообразить — Степка и Клотти.
Игорь снова бесшумно ретировался, подумав вдруг: "Мне, кажется, нигде нет места! Что со мной такое?!"
Он вернулся в вертолет — и почти тут же включился экран связи — словно ожил, ожидая.
Это оказался генерал-губернатор — точнее, Сережка, веселый, с растрепанными волосами. У него тоже была ночь — наверное, на его латифундии.
— С праздником! — махнул он рукой. — Я звал тебя к себе, но ты предпочел исконно русскому радушию гостеприимство германцев — ихь бин оскорблен! Но сейчас я хочу сделать еще два предложения, и ты не сможешь отказаться ни от второго, ни от первого?
— Я весь внимание, — улыбнулся Игорь. — Только я немного выпил, а у них очень крепкое пиво.
— Я приглашаю тебя на осенний турнир и на бал во дворце сразу после него. Бал официальный, так что будь при полном параде.
— Буду и там и там, — пообещал Игорь. — С праздником, Сергей!
* * *
Пальцами Уигши-Уого погасил свечу и немигающим взглядом уставился на синеватый ромбический проем окна.
— Есть новости? — тихо спросил он. Ставший невидимым в темноте гонец, офицер с границы, молчавший в ожидании, когда глава Крылатого Совета заговорит первым, ответил:
— Со стороны врагов — никакой активности. Во всех их селениях горят костры, шумно. Они что-то празднуют.
— Ты свободен, — Уигши-Уого прикрыл глаза. — Позови секретаря.
Офицер вышел. На смену ему почти тут же бесшумно появился секретарь, тут же осмелившийся негромко кашлянуть:
— Слушаю, отец мой.
— Повысит награды за наших врагов вдвое, — отрывисто приказал Уигши-Уого.
